Самурай

Хироаки Сато

Самураи: История и легенды

Хироаки Сато. Самураи: История и легенды. СПб. 1999, с.10-26

Слово самурай происходит от глагола сабурау — «охранять, служить», и первоначально имело значение «личный слуга». Остается неясным, когда смысл его сузился до понятия «вооруженный слуга», в то время — определенный тип воина. Тем не менее, этот изначальный смысл слова определил путь самурая и в дальнейшем: даже когда в XII в. de facto он стал правителем Японии,de jure он подчинялся высшему гражданскому лицу — императору. Высший пост, которого он мог достичь, — сэй-и тай-сёгун, «главнокомандующий, подчиняющий варваров», или просто сегун, — на деле означал не более, чем помощник императора по военным делам в случае особой необходимости.

Воины в Японии, как и в большинстве стран, существовали с незапамятных времен. Но появление того типа воина, которому суждено будет создать правительство, независимое от императорского двора, приписывается VII- VIII вв., когда были предприняты попытки создать центральные органы управления и заимствована государственная система танского Китая.

Одно из восьми учрежденных ведомств называлось Хёбусё, «Ведомство военных дел». По китайскому же образцу были сформированы и многочисленные местные военные подразделения. Однако, в отличие от Китая, в Японии, значительно меньшей по площади и располагающейся на островах, существовало лишь несколько военных соединений, представлявших потенциальную угрозу центральным властям. В то же время, на каждого, призванного на службу, налагалось тяжелое бремя. Воин не имел права заниматься во время службы какой-либо иной деятельностью. Набор военного снаряжения, утвержденный законом, перечень которого представлял собой огромный список, каждый должен был приобретать и содержать на свои средства. «Один человек взят, один дом разорен», — говорили в те времена.

Со временем количество военных постов и занимавших их воинов сократилось, и свободным от службы людям разрешили вернуться к сельскому хозяйству. На их место были набраны люди из достаточно состоятельных семей, умевшие и править лошадью, и стрелять из лука. Власти выдали каждому провизию и по два пехотинца в сопровождение. От них требовалось лишь неустанно совершенствовать свое мастерство. Хотя впоследствии происходили и другие изменения, именно эти благородные воины считаются непосредственными предшественниками самураев. К Х в. некоторые из этих воинов сформировали почти автономные местные соединения. Кое-кто пользовался дурной славой преступника, как, например, Тайра-но Масакадо (ум. 940), дошедший до того, что объявил себя императором. Другие, такие как Минамото-но Мицунака (913—997), чье обращение в буддизм описывается не без иронии во многих источниках, создали свои сферы влияния и накопили богатства, но при этом не теряли тесных связей с центральными властями и часто служили губернаторами провинций. В любом случае, в целом они были ориентированы на единство страны. Говорят, что Масакадо выступил против императорского двора и создал свой собственный, ибо желал укрепить свое положение в правительстве, но не смог получить желанный пост в императорской гвардии. Он был убит посланниками двора.

Как и можно было ожидать, внутри каждой группы развивались тесные взаимоотношения «господин—слуга». Важнейшим фактором, способствовавшим этому, стала необходимость защиты земель. Особую роль тут сыграли Первая Девятилетняя война (1051—1062) и Вторая Трехлетняя война (1083—1087) за подчинение могущественных северных кланов Муцу и Дэва. Именно во время этих войн клан Минамото (в китайском прочтении: Гэндзи) укрепил свои силы и стал ведущим в восточной области, Канто. Сходными, хотя и менее заметными путями, клан Тайра (в китайском прочтении: Хэйдзи или Хэйкэ) захватил ведущую роль в западной области, Сайгоку или Сайкай. Оба клана происходили от императорского дома.

Восхождение самураев

Как уже отмечалось, статус самураев изменился во второй половине XII в. Это произошло в два этапа.

В 1156 и 1159 гг. в Киото, резиденции правительства, произошли короткие вооруженные столкновения, явившиеся непосредственным результатом борьбы за власть внутри императорского дома. В них участвовали и воины Тайра и Минамото, и члены обоих кланов, запутавшиеся в бесчисленных интригах. В конце концов победу одержал ведомый Киёмори (1118—1181) клан Тайра. Соперничающий клан Минамото был побежден.

Но не военный итог конфликта стал главным. В 1160 г., год спустя после второго столкновения, Киёмори был назначен санги, «императорским советником» в Большой Государственный Совет. Воин впервые удостоился такой чести.

Этот факт имел историческое значение: допуск воина в высшие круги власти положил конец статусу самурая как наемника придворных аристократов, или, по оригинальному выражению Карла Фрайдея, «нанятому мечу». Киёмори пошел дальше: в 1167 г. он стал главным министром и сосредоточил в своих руках огромную власть.

Второй этап изменения статуса самурая стал следствием еще одной военной борьбы, вновь между кланами Минамото и Тайра, но на этот раз долгой и в масштабе всей страны, о 1180 г. клан Минамото, возглавляемый Еритомо (1147—1199), находившимся в ссылке в Камакура, поднял армию против Тайра и нанес ему поражение в 1185 г. Но Еритомо поступил иначе, чем Киёмори. Если последний собрал в своих руках все нити власти в центре, то первый, напротив, в целом оставался в стороне от императорских дел. Лишь в 1190 г., спустя пять лет после победы, он прибыл в Киото на аудиенцию к императору Готоба (1180—1239) и удалившемуся от дел императору Госиракава (1127—1192). Он был назначен гондайнагоном, «действующим главным советником», и тайсё, «командующим» Левого крыла стражи Внутреннего дворца. Но уже в следующем месяце он отказался от обоих постов. В 1192 г. он был назначен сегуном, но два года спустя подал в отставку. Очевидно, что его больше интересовало создание своего собственного правительства.

Созданный им орган управления позднее получил название Камакура Бакуфу (бакуфу — изначально ставка главнокомандующего на войне). Таким образом, вплоть до Реставрации императорской власти в 1868 г., именно это «правительство внутри правительства» представляло собой реальную власть, а двор в Киото оставался лишь «источником почестей и местом свершения государственных церемоний и ритуалов».

Эпоха «Сражающихся царств»

Камакура Бакуфу просуществовало до 1333 г., когда император Годайго (1288—1339), встав на защиту абсолютной императорской власти, временно взял верх. Более чем за сто лет дo него, в 1220 г., император Готоба попытался сделать то же самое и поднял против Камакура армию, но его войска были разбиты, а сам он — отправлен в ссылку. Годайго оказался удачливее. Поначалу, как только он захотел вернуть себе власть, его также арестовали и отправили в ссылку, но он смог вернуться, уничтoжить правительство Камакура и стать подлинно «Наивысшим». Но плохое управление — а особенно награждение придворной знати, а не воинов — практически сразу же вызвало недовольство. Вскоре поднял восстание Асикага Такаудзи (1305—1358), прежде предавший Камакура и примкнувший к дому Годайго. В нескольких сражениях он нанес поражение полководцам Годайго, в том числе и самому способному и преданному, Кусуноки Масасигэ (1294—1336). Он сам назначил императора и заставил Годайго отдать символы императорской власти, «три божественных сокровища»: зеркало, меч и драгоценный камень. В 1338 г. он провозгласил себя сегуном. Созданный Такаудзи сёгунат располагался в Киото и просуществовал пятнадцать поколений, вплоть до Есиаки (1537—1597). Однако на протяжении всего времени его сотрясали раздоры и восстания. Причин тому можно выдвинуть три.

Во-первых, Годайго, которого во второй раз не отправили в ссылку, а позволили ему сбежать, собрал собственный двор в Есино, в сегодняшней Пара. Этот «южный» двор, сосуществовавший параллельно с «северным» в Киото до 1392 г., сеял смуту внутри и вне сёгуната Асикага и до, и после своего исчезновения. Во-вторых, размещение в Камакура наместника сегуна в восточной области, называвшейся Канто кубо, создавало сходные проблемы: сеяло подозрения и способствовало соперничеству. Наконец, сама организация центральной власти лишь подчеркивала личную безответственность и групповое принятие решений. Подобная система могла бы работать, обладай лидер непоколебимым авторитетом или прочной экономической базой. У сегунов Асикага зачастую не было ни того, ни другого.

Когда восьмой сегун Есимаса (1435—1490) разошелся со своей женой Хино Томико (1440—1496) по вопросу о выборе наследника, несколько кланов, назначенных исполнять функции наместников сегуна, восстали. Так началась десятилетняя гражданская война (1467—1477). В войне на стороне и той, и другой группировки участвовали многие наместники провинций и представители влиятельных местных сил, но это было лишь первое очевидное крушение сёгуната Асикага. Укрепив и без того проявлявшуюся местную претенциозность и независимость, эта война привела к еще большему хаосу — японскому сэнгоку дзидай, периоду «Сражающихся царств», когда обладавшие средствами или способностями люди открыто боролись за власть и расширение
своих земель.

Более ста лет борьба за местную гегемонию сотрясала Японию. Она сопровождалась невиданной жестокостью. Тем не менее, страна была открытой, и в эту эпоху возникали некоторые новшества. Асакура Такакагэ (также Тосикагэ, 1426—1482), мелкий землевладелец-самурай, ставший наместником удела и потому считающийся одним из предвестников периода «Сражающихся царств», составил «домашний кодекс». Вот некоторые статьи этого кодекса:

В семье Асакура не будет должности младшего управляющего. Выбирай людей по способностям и преданности.
Не назначай бездарного человека командующим или посланником только потому, что этот пост передается из поколения в поколение.
Не стремись обязательно обладать мечом, выкованным знаменитым кузнецом. Ибо даже человек с мечом стоимос-

тью в десять тысяч монет не сможет победить сто человек с копьями по сто монет каждое.
Будь добр с храбрым человеком, даже если он уродлив. Также, даже робкого можно взять в слуги, если он красив собой.
Если можешь выиграть битву или взять замок, не стоит упускать возможность выбрать благоприятный день или верное направление. Однако, как бы ни был благоприятен день, едва ли благоразумно выходить на корабле в ураган или бросаться с несколькими воинами на превосходящего врага.

В нашей книге также приводятся похожие, но более «прозаичные» «домашние уроки» Ходзё Соуна (1432—1519). В отличие от Такакагэ, Соун был ронином, который, тем не менее, смог стать блестящим военачальником.

Самураи при Токугава

Хаос в конце концов заканчивается единением. Хотя в середине XVI в. было около ста пятидесяти влиятельных местных военачальников, многие желали стать во главе их всех. Ода Нобунага (1534—1582) первым серьезно взялся за выполнение этой задачи и достиг заметного успеха.

Когда он был убит, не завершив своего дела до конца, Тоётоми Хидэёси (1536—1598), один из его полководцев, взял бразды правления в свои руки и завершил начатое. Токугава Иэясу (1542—1616), один из пяти уполномоченных Хидэёси после его смерти, воспользовался плодами трудов предшественников, назначив себя сегуном и основав бакуфу в Эдо, сегодняшнем Токио, в 1603 г.

Основанный Иэясу сёгунат просуществовал четверть тысячелетия и стал самым долгим из трех военных правительств. Система рухнула, когда обострились внутренние экономические противоречия, и изоляционистская политика, избранная в начале XVII в., уже не могла сопротивляться иностранному проникновению. Тем не менее, эпоха отличалась отсутствием военного соперничества. Укрепить мир помогли две административные меры: взятие в больших масштабах заложников и кодификация иерархии и поведения.

Система «взятия в заложники», называвшаяся санкин котай, предписывала даймё — землевладельцам с годовым дохо-
15

дом в 10000 коку (или 50000 бушелей риса) и более, — а также вассалам Токугава в ранге хатамото, «адъютантов», проводить каждый второй год или половину каждого года в Эдо под прямым надзором властей. Асано Наганори (1667—1701) как раз исполнял свою обязанность пребывания в Эдо, когда совершил поступок, коему суждено было развязать самую знаменитую вендетту в истории Японии. (Можно добавить, напоминая о статусе императорского двора в то время, что инцидент произошел, когда Наганори являлся членом комитета по приему ежегодного церемониального посольства из Киото.)

Разделение всего населения на четыре сословия: самураи, крестьяне, ремесленники и торговцы, и тщательное рангирование в самом самурайском сословии, сделанное наследным, не всегда насаждалось так уж жестко, как это обычно считается. Торговцы, находившиеся на нижней ступени социальной лестницы, в экономической жизни нисколько не зависели от самураев. Внутри самурайского сословия также существовала достаточная степень свободы, что подтверждает пример Арап Хакусэки (1657—1725): будучи родом из самурайской семьи, служившей мелкому местному землевладельцу, он поднялся до высокого поста советника сёгуната. И все же сословная градация и система наследного рангирования сковывали социальную мобильность, хотя в равной степени и препятствовали возникновению беспорядков.

Военные действия не велись, гражданская бюрократия крепла, поэтому мирная жизнь заставляла самураев искать оправдание необходимости существования воинского сословия. Ученый-конфуцианец Накаэ Тодзю (1608—1648) был одним из первых, кто попытался дать этому философское обоснование. В своем сочинении «Окина мондо» («Беседы со стариком») два воображаемых человека вступают в сократический диалог: Кто-то спросил: «Часто говорят, что ученость и военное искусство подобны двум колесам повозки, двум крыльям птицы. Означает ли это, что "ученость" и "ратное дело" различны? Как вы тогда определите "ученость" и "ратное дело"?» Учитель ответил: «Невежды не понимают "учености" и "ратного дела". Под "ученостью" они подразумевают умение хорошо составлять стихи на японском и писать строфы на китайском, и быть мягким и утонченным, а под "ратным делом" они подразумевают умение стрелять из лука и править лошадью, знать военное искусство и стратегию и быть гру-
16

бым и необузданным. Кажется, что это так и есть, но они глубоко заблуждаются.

По своей природе "ученость" и "ратное дело" — одна добродетель, и они неотделимы друг от друга. Как в создании Неба и Земли участвуют силы инь и ян, так и в человеческой природе, являющей собой одну добродетель, присутствуют "ученое" и "военное" начала. Точно так же, как инь коренится в ян, а ян коренится в инь, искусство "учености" коренится в "военном" искусстве, а "военное" — в "ученом".

Хорошо управлять народом и должным образом следовать пяти постоянствам*, беря Небо как основу ткани, а Землю — как уток, — это дело "учености". Если же появляется тот, кто не боится небесного дао и совершает зло, жестокие и безнравственные поступки и тем самым препятствует исполнению пути "учености", необходимо наказать его, собрать армию и покорить его, так, чтобы народом можно было управлять в мире. Это — "военное" начало. Поэтому китайский иероглиф бу ("у", военное) состоит из иероглифов хоко ("гэ", копье) и ямуру ("чжэн", исправлять)».

Подобные аргументы, подчеркивающие преимущественно гражданский характер военного правления, были весьма сильны. Они стали краеугольным камнем системы Токугава. Однако этого было недостаточно для самих самураев, и они создали свой собственный кодекс поведения. Веками утвержденная вера, что честь — высшее достоинство самурая и что во имя ее сохранения он должен быть готов умереть, была романтизирована в период Эдо. Так родился постулат, провозглашенный устами Ямамото Цунэтомо (1659—1721): «Я постиг, что Путь самурая — это смерть».

-------------------------------------------

* Пять постоянств — любовь между отцом и сыном, справедливость между правителем и подданным, уважение между мужем и женой, должное поведение
между старшими и младшими и верность между друзьями.

* * *

Современный писатель Кайондзи Тёгоро, включив второй эпизод в свой очерк «Хэйхося» («Мастера военного искусства»), приводит весьма интересное замечание. Он говорит, что в период Токугава (1603—1868) воин мог убить человека только в четырех случаях: преступника или опасного человека по приказу своего господина или сегуна; из мести; во время ссоры; или же если он встречался с грабителем или разбойником, покушавшимся на его жизнь. Хороший фехтовальщик должен был тщательно избегать любых споров, которые могли закончиться схваткой. Среди грабителей и разбойников едва ли встречались искусные воины, поэтому, случись настоящему мастеру столкнуться с ними, он бы одолел их и не убивая. Что касается мести, то этому чувству поддавалось не так уж много великих воинов. Наконец, конкретные приказы убить такого-то отдавались властями лишь в начале периода Токугава. Поэтому, заключает Кайондзи, многие знаменитые фехтовальщики за свою жизнь не убили ни одного человека.

Самураи и поэзия

Древние классические рассказы о самураях, как и некоторые другие японские повествования, полны стихов. Включение в текст стихов — отличительная черта буддийских сочинений, впрочем, китайские историки и писатели тоже любили включать их в ключевые места повествований. Авторы хроник и рассказчики древней Японии были хорошо знакомы и с теми, и с другими и, вполне возможно, позаимствовали у них этот риторический прием. Позднее умение писать стихи стало составной частью образования благородного человека, появился обычай слагать прощальные стихотворения перед смертью. В результате самурай и поэзия стали практически неотделимы друг от друга.

В VII в. — некоторые ученые полагают, что еще раньше — основой японского стихосложения стали строки по 5 и 7 слогов. Поначалу в длинных стихотворениях комбинация 5 и 7 слогов использовалась произвольно, но к IX в. самой распространенной поэтической формой стала танка, «короткая песня», ритмический рисунок которой выглядит так: 5—7—5—7—7.

Вскоре после того, как танка превратилась в стандарт стихосложения, возникла тенденция «разбивать» ее на два полустишия, 5—7—5 и 7—7. Двое поэтов составляли каждый свое полустишие самостоятельно, затем их «соединяли», часто меняя порядок: вначале 7—7, а затем 5—7—5. Так появилась новая поэтическая форма ранга, «соединенный стих». Позднее два полустишия стали связывать до пятидесяти раз, так возникали целые поэмы из ста частей. Нередко в их написании принимали участие до десяти человек.

Один из самых простых способов понять стиль ранга (в минимальной комбинации из двух полустиший) — представить себя и своего друга составляющими подобие детской загадки, но в
20

поэтически изощренной форме: один произносит первую строку, другой быстро говорит вторую. Игра слов при этом весьма существенна. Возьмем один пример.

В «Хэйкэ моногатари» есть рассказ о поэте-самурае Минамото-но Еримаса (1104—1180), который убивает из лука фантастического зверя, спускающегося на черном облаке на крышу императорского дворца и приносящего самому императору кошмарные сны. Император, благодаря Еримаса за его искусство, дарит ему меч. Беря меч, чтобы вручить его Еримаса, Левый министр Фудзивара-но Еринага (1120—1156) идет вниз по ступенькам. В этот момент в небе дважды кукует кукушка, предвестница лета. Министр откликается следующей строкой
(5-7-5):
Кукушка кричит над облаками.
Еримаса, почтительно встав на колени у подножия лестницы,
вторит ему (7—7):
И серп луны исчезает.

Если бы стихотворение составил один поэт, это была бытанка, и танка замечательная. Сложенная двумя людьми, она превращается в рэнга, а игра слов, несомненно, украшает ее. В полустишии Еринага на о агуру означает и «звать», и «упрочить репутацию», а кумой — «облака» и «императорский дворец». Таким образом, 5—7—5 строка, внешне кажущаяся спонтанным описанием природного явления, на самом деле является комплиментом Еримаса, означающим: «Вы, о верный воин, упрочили свою славу перед самим Повелителем».

Точно так же в полустишии Еримаса юмихаридзуки, «луна,изогнутая подобно луку», обозначает луну в любое время между новолунием и полнолунием, но особенно первую или последнюю четверть луны; это также перекликается с «натянутым луком». Иру означает и «затемняться», «исчезать», и «стрелять». Поэтому строка 7—7, кажущаяся отвлеченной, на самом деле несет в себе самоуничижительный смысл: «Я лишь натянул лук и выстрелил, ничего более».

Составление длинных рэнга стало в XIV в. страстью многих самураев и, хотя правила становились все сложнее, продолжало пользоваться популярностью и в период «Сражающихся
21

царств». Военачальник Хосокава Фудзитака (позднее Юсай; 1534—1610), ученый и поэт, вспоминал, как его друг, воин и поэт Миёси Тёкэй (1523—1564), участвовал в состязании рэнга: [Он] сндел бы подобно статуе, положив веер у коленей чуть наискось. Если бы было очень жарко, он бы очень тихо взял веер правой рукой, левой рукой искусно раскрыл бы его на четыре или пять палочек и обмахивался бы им, стараясь не создавать шума. Затем он закрыл бы его, вновь левой рукой, и положил бы обратно. Он исполнил бы все предельно аккуратно, так что веер не отклонился бы от того места, где лежал вначале, даже на ширину одной соломинки татами.

Может показаться забавным, что Тёкэй был одним из самыхэнергичных военачальников своего времени и многого достиг благодаря этому.

Восхитительное описание Тёкэя сообщает нам об одном важном моменте в классическом японском стихосложении. Рэнга, как групповая игра, возлагала на участников строгие правила соблюдения протокола и этикета. Основной смысл, основное наслаждение игрой — именно в этом чувстве соучастия, соучастия и с другими людьми, и с самой традицией. Насколько мы можем судить по сочинениям, соперничество было вторичным, а если и первичным, то только постольку, поскольку поэт мог уловить традиционные предписания.

Чувство традиции было не менее необходимо и при написании прародительницы рэнга, танка (5—7—5—7—7). Мы приведем три примера.

В седьмом месяце 1183 г., спасаясь от наступающей с востока огромной армии Минамото, клан Тайра покинул столицу и бежал на запад, взяв с собой ребенка-императора Антоку (1178~1185) и оставив после себя пылающий город. Однако, один из главнокомандующих войсками Тайра, Таданори (1144—1184) повернул обратно, чтобы нанести прощальный визит своему учителю поэзии, Фудзивара-но Сюндзэю (1114—1204). Согласно «Хэйкэ моногатари», войдя в комнату Сюндзэя, он сказал: Долгие годы вы, учитель, благосклонно вели меня по пути поэзии, и я всегда считал ее самым важным. Однако, последние несколько лет в Киото — волнения, страна разорвана на части, и вот беда коснулась и нашего дома. По-
22

этому, никоим образом не пренебрегая обучением, я не имел возможности все время приходить к вам. Его величество покинули столицу. Наш клан погибает.

Я слышал, готовится собрание поэзии, и думал, что есливы проявили бы снисходительность ко мне и включили в него одно мое стихотворение, это было бы величайшей честью всей моей жизни. Но вскоре мир обратился в хаос, и когда я узнал, что работа приостановлена, то очень огорчился. Когда страна успокоится, вам суждено продолжить составление императорского собрания. Если в том свитке, что я принес вам, вы найдете что-нибудь достойное и соблаговолите включить в собрание одно стихотворение, я возрадуюсь в своей могиле и оберегу вас в отдаленном будущем.

Когда он уезжал, он взял с собой свиток, на котором былозаписано более ста стихов из тех, что он составил за многие годы и которые, он думал, достаточно хороши. Теперь он достал его из-под доспехов и почтительно передал Сюндзэю.

Сюндзэй, лучший знаток поэзии своего времени, во второммесяце того же года действительно получил от удалившегося от дел императора Госиракава указание составить седьмую императорскую антологию японской поэзии. Далее в «Хэйкэ» говорится, что он включил в «Сэндзай сю», антологию, которую он закончил, когда в стране наступил мир, одно стихотворение Таданори, правда, как произведение «неизвестного поэта», ибо Таданори, к тому времени уже погибший, считался врагом императорского дома. Что же это было за стихотворение? Описание жизни воина? Смятения могущественного клана, от которого вдруг отвернулась судьба? Страданий людей, вовлеченных в войну? Нет. Оно гласило:

Сига, столица журчащих волн, опустела,
но вишни в горах остаются прежними.

В 667 г. император Тэндзи (626—671) перенес столицустраны в Оцу, Сига, на западном берегу озера Бива, но через год после его смерти она была оставлена. Ко времени Сюндзэя Сига уже давно стала ута-макура, «поэтическим именем», и стихотворение, составленное на заданную тему «Цветы в родном городе», достаточно типично: в нем сочетаются ностальгия по брошенной столице и красота вечных цветов вишни. Можно с уверенностью утверждать, что ни один из ста с лишним стихов, столь тщательно
23

собранных Таданори, не выходил за пределы тем и языка, считавшихся приличествующими для придворной поэзии*.

Другое стихотворение принадлежит Хосокава Фудзитака. Оно, возможно, было его прощальным посланием миру:

В мире, что и ныне неизменный с древних времен,
листья-слова сохраняют семена в человеческом сердце.

Фудзитака написал это в 1600 г., когда его замок былокружен превосходящими силами врага. Он послал стихотворение к императорскому двору вместе со сведениями, которые он знал о «тайном смысле» первой императорской антологии японской поэзии «Кокинсю», составленной в начале Х в. К тому времени уже твердо укрепилась традиция передачи определенных толкований непонятных слов и фраз, и никто не знал их лучше Фудзитака, хотя он и был воином. Император Гоёдзэй (1571—1617), известный своей ученостью, опечалился, узкав, что такой знаток древней поэзии может погибнуть; он попытался спасти Фудзитака, что ему в конце концов удалось, ибо поначалу Фудзитака отказывался пойти на недостойную воина сдачу в плен.

Стихотворение, хоть и написанное при чрезвычайных обстоятельствах, лищено и намека на военную тематику или на предположение, что оно создано самураем, пойманным в ловушку. Наоборот, оно явно перекликается с «Кокинсю», первая фраза инисиэ мо има мо указывает на название антологии, ибо кокин— это синифицированная форма инисиэ, «древние времена», а има — «сегодня». Вторая же часть стихотворения прямо соответствует первому предложению предисловия к антологии: «Семена японской поэзии взрастают в человеческом сердце, она обретает форму в бесчисленных листьях-словах».

------------------------------------------
* Некоторые тексты «Хэйкэ» приписывают Таданори еще одно стихотворение неизвестного автора в «Сэндзай сю»; если к ним добавить его стихи в более поздних антологиях, где они подписаны его именем, то окажется, что в императорские собрания вошло десять (или одиннадцать) его стихотворений — весьма значительное количество. В «Хэйкэ» приводится еще одно стихотворение Таданори, которое, по преданию, нашли в его шлеме после того, как он был обезглавлен. В «Сэндзай» также есть четыре стихотворения трех других неизвестных авторов, принадлежавших к клану Тайра.
24

Еще одна написанная самураем относительно недавнотанка вновь подчеркивает важность поэтической традиции. 17 марта 1945 г. генерал-лейтенант Курибаяси Тадамити, командующий японскими войсками в Иводзима, перед тем как броситься в атаку на противника с оставшимися у него восемьюстами солдатами, послал по радио в Генеральный штаб три танка. Вот одна из них:
Враг не разбит, я не погибну в бою,
я буду рожден еще семь раз, чтобы взять в руки алебарду!

Наступление 70000 американских войск на Иводзима началось 16 февраля. В ходе 36-дневных боев из 21000 японских солдат, защищавших остров, в живых осталось не более тысячи. Американцы потеряли 25851 человека, из которых 6821 были убиты, умерли от ран или пропали без вести.

Стихотворение генерала Курибаяси перекликается со словами брата самурая Кусуноки Масасигэ Масасуэ, сказанными перед тем, как оба брата пронзили друг друга мечами: слова выражают надежду на семикратное перерождение, с тем чтобы отомстить за императора, они давно уже стали национальным лозунгом*.

Стоит сказать, что чувства генерала, вкупе с избранной поэтической формой и языком, были безнадежно анахронистичны: представьте себе все современное мощное оружие разрушения, использовавшееся в битве, а он говорит о том, чтобы «взять в руки алебарду». Однако несомненно, что Курибаяси, когда писал стихотворение, хотел выразить свое желание соответствовать японской вековой традиции.

Мы должны также упомянуть канси, стихи, написанные по-китайски в соответствии с китайской просодией. Мы приведем два хорошо известных стихотворения Ноги Марэсукэ, генерала, который, как уже говорилось, вспорол себе живот в день похорон императора.

Ноги командовал армией во время Японско-Китайской(1894-1895) и Русско-Японской (1904-1905) войн. В обеих войнах он получал приказ атаковать Люйшунь, тогда Порт-Артур. Одно из двух стихотворений было написано им в начале

----------------------------
* Командующий императорским флотом Хиросэ Такэо (1868—1904) использовал его в нескольких стихах, особенно в двух: превозносящем верность императору и посланном родственникам перед тем, как он принял командованиев Люсю в начале Русско-Японской войны, в ходе которой он был убит прямым попаданием артиллерийского снаряда.
25

июня 1904 г., когда он во главе 111-й армии шел к Люйшуню через Наньшань, где только что разыгралось большое сражение, в котором был убит его сын Кацуори.

Горы и реки, трава и деревья вымерли;
На десять миль пахнет кровью недавнего сражения.
Захваченные кони не шелохнутся и люди не проронят ни звука
У замка Цзиньжоу стою я в лучах заходящего солнца.

Ноги не знал, когда писал стихотворение, что вскоре емусуждено дать еще множество жестоких сражений. Хотя в войне с Китаем за десять лет до этого он в один день взял Люсю, чтобы захватить русскую крепость, находящуюся на том же месте, ему потребовалось четыре месяца. Русские и японцы потеряли в боях 145000 человек, из них 18000 убитых и 78000 раненых. Следующее стихотворение Ноги написал в конце 1905 г., перед возвращением со своей армией в Японию:

Армия императора, миллион воинов, победила сильного врага;
После сражений в поле и осады крепостей остались
горы трупов.
О стыд, как я посмотрю в глаза их отцам и дедам?
Мы торжествуем сегодня, но сколько из них вернется?*
-------------------------------------------
* Следует сказать, что хотя Ноги закончил войну героем, на последнем этапе осады Порт-Артура его фактически сменил на посту командующего генерал Кодама Гэнтаро (1852—1906),заместитель начальника штаба японских войскв Маньчжурии. Это было сделано без лишней огласки и с согласия Ноги, исразу же после победы Кодама вернулся на свой пост. Уже в следующем году он умер, как говорят, от тревог и усталости, накопленной за годы войны.

Приложение

Миямото Мусаси: «Горин но сё» («Книга пяти колец»)

В книге: Хироаки Сато. Самураи: История и легенды. СПб., 1999, с.280-297

Миямото Мусаси (1584?—1645) достиг совершенства водновременном владении коротким и длинным мечом, которые традиционно носили все самураи. Сам Мусаси называл свою технику нитэнъити, «два неба как одно», или нитоити, «два меча как один». Говорят, что он мог использовать такую технику фехтования оттого, что отличался высоким ростом и могучим телосложением.

«Горин но сё», «Книга пяти колец», написанная Мусасина склоне лет в 1640—1642 гг., — это трактат по хэйхо (всеобъемлющий термин, обозначающий искусство сражения). В приводимых ниже отрывках хэйхо отражает очень широкий спектр понятий, от военной стратегии до самого поединка и фехтования.

«Пять» в названии книги — это пять элементов, составляющих, согласно буддийскому учению, феноменальный мир: земля, вода, огонь, ветер и воздух (или пустота). Названия «стихий» взяты для обозначения соответствующих «книг» преимущественно ради удобства, и их так называемая «философская подоплека» весьма прозрачна.

Слава Мусаси — мастера меча — гремела еще при егожизни, но о нем самом известно очень мало. Даже год и место его рождения мы не знаем точно. Большинство его деяний, описанных в последующих повествованиях и драмах, основаны на легендах и вымысле. Возьмем первые строки «Горин но сё»:

С молодых лет мое сердце питало склонность к Путистратегии. Мой первый поединок состоялся, когда мне было тринадцать лет. Тогда я победил воина школы Синто Арима Кихэ. Когда мне исполнилось шестнадцать лет, я одолел известного воина Акияма из провинции Тадзима. Когда мне
280

был двадцать один год, я отправился в столицу, где участвовал в поединках со многими мастерами и ни разу не потерпел поражения. Впоследствии я путешествовал из провинции в провинцию и мерялся силами со стратегами многих школ, и при этом, проведя не менее шестидесяти поединков, не уступил ни одному из них. Вот что я делал в возрасте от тринадцати до двадцати девяти лет.

В этом, казалось бы, безобидном пассаже содержатся весьмаспорные биографические данные. В оригинале столица названа словом тэнка, также означающим «первая под Небом», «наилучшая в мире». Поскольку главы семьи Есиока служили сёгунату Асикага учителями фехтования и потому могут быть названы «наилучшими», оригинал можно интерпретировать так: Мусаси сражался с двумя братьями Есиока, как о том сказано в «Нитэн ки», биографии Мусаси, написанной его приемным сыном Иори:

Весной девятого года Кэйтё [1604], когда [Мусаси]был двадцать один год, он отправился в столицу и в Рэндайно, что в предместьях Киото, сражался с Сэидзюро, старшим сыном Есиока Сёдзаэмона и первым мастером меча в Поднебесной, дабы выяснить, кто сильнее. У Сэидзюро был настоящий меч. но Мусаси ударил его деревянным мечом. Сэидзюро упал без чувств. Ученики подняли его, отнесли домой и лечили лекарствами: он выжил. После этого он бросил фехтование и постригся в монахи.

Далее Иори повествует, что младший брат Сэидзюро Дэнситиро вызвал Мусаси на поединок и был мгновенно убит. Тогда Мусаси бросили вызов ученики Сэидзюро во главе с его сыном Матаситиро. Но Мусаси убил и Матаситиро, и еще нескольких человек, после чего ушел.

Однако в семейных записях дома Есиока события описанысовершенно иначе: Сэидзюро победил Мусаси, ранив его в бровь. Когда же Мусаси вызвали на бой ученики Сэидзюро, он просто исчез.

В любом случае, Мусаси всегда восхищались и за его нелегкомысленный подход к искусству сражаться и убивать, и за то, что он всегда искал Путь.

* * *
281

Из книги земли

Когда мне исполнилось тридцать, я оглянулся на своепрошлое и осознал, что все это время побеждал не потому, что в совершенстве овладел стратегией. Возможно, победой я был обязан своим естественным способностям, воле Неба или тому, что стратегия других школ была заведомо слабее. После этого я посвятил каждый свой день с утра до вечера поискам принципа и, когда мне исполнилось пятьдесят, постиг подлинный Путь стратегии.

С тех пор я жил, не следуя какому-то конкретному пути.Овладев стратегией в совершенстве, я практикую многие искусства и техники, не признавая учителей*. При написании этой книги я не прибегаю к закону Будды или учению Конфуция, к летописям древних войн и учебникам по стратегии боевых искусств. Я берусь за кисть, чтобы изложить подлинный дух школы Ити, которая отражает Путь Неба и сострадание бодхисаттвы Авалокитешвары. Написано ночью десятого дня десятого месяца в час тигра.

Стратегия — ремесло воина. Предводители должны использовать это ремесло. Солдаты должны знать этот Путь...

Говорят, что воин следует двойственности Пути пера имеча, и поэтому должен понимать оба эти Пути. Даже если у человека нет естественной склонности, он может быть воином, если будет настойчиво практиковать оба Пути. Воистину, Путь воина — это решительное принятие смерти. Хотя священники, женщины, крестьяне и представители низших сословий подчас умирают с готовностью, повинуясь долгу или чувству стыда за содеянное, Путь воина означает другое. Воин отличается от других людей тем, что, изучая Путь стратегии, он стремится превзойти остальных. Одолевая врагов в поединках один на один или выходя с честью из стычек с большим числом нападающих, воин может снискать славу для себя и своего господина. Вот в чем добродетель стратегии...

--------------------------------------
* Мусаси в совершенстве овладел искусством чайной церемонии, рэнга, живописи и ваяния. Некоторые его монохромные картины очень высоко ценятся.
282

Краткое описание книг в составе«Книги пяти колец»

...Основы Пути стратегии с точки зрения школы Итиизложены мною в Книге Земли. Трудно постичь подлинный Путь, занимаясь одним лишь фехтованием. Познавайте малое и большое, поверхностное и глубинное. Первая книга подобна точной карте, нарисованной на земле, и поэтому она озаглавлена Книга Земли.

Вторая книга — Книга Воды. В основе сущего лежит Вода,и дух также подобен воде. Вода принимает форму сосуда, в котором находится. Это может быть струйка. Это может быть разбушевавшееся море*. Вода имеет ясный голубой цвет. С такой же ясностью представлены во второй книге основные принципы школы Ити. Если вы овладели техникой фехтования и одолели хотя бы одного человека, вы одолеете кого угодно в мире... Стратег превращает малые вещи в большие, словно высекает из камня большого Будду по его полуметровой модели...

Третья книга — Книга Огня. Эта книга о сражении.Дух огня яростен, каким бы ни был огонь, большим или малым... Дух битвы один и тот же, когда воины сражаются один на один и когда встречаются десятитысячные армии. Но
большое легко постичь, малое — трудно.

Вкратце скажу, что изменить расположение большого числа людей очень трудно, поэтому их перемещение можно легко предсказать. Один же человек может легко перемещаться, и поэтому его движения предсказать трудно. Вы должны понимать это. Основная идея третьей книги в том, что для того, чтобы научиться быстро принимать решение, вы должны тренироваться днем и ночью. В искусстве стратегии необходимо видеть обучение частью повседневной жизни, и поэтому сохранять дух неизменным. Этому посвящена Книга Огня.

Четвертая книга — Книга Ветра. В этой книге речь идето других школах стратегии... Трудно познать себя, если не

------------------------------
* «Дао дэ цзин», § 8: «Высшее благо словно вода. Вода приносит благо и пользу всем существам, ни с кем вражды не зная. Течет она в таких местах, где людям, да и тварям, жить нельзя. Поэтому близка она Дао-Пути» (пер. Е. А.Торчинова). Вода ни с кем не враждует и потому легко принимает любую форму.
283

знаешь других*... На каждом пути есть ответвления. Если вы изучаете Путь ежедневно, но ваш дух отвлекается, вы можете полагать, что следуете по подлинному Пути, но потом немного отступите от него и впоследствии это малое отступление станет большим...

И наконец, о пятой книге — Книге Пустоты. Под пустотой я понимаю то, что не имеет ни начала, ни конца. Постижение этого принципа означает не-постижение этого принципа. Путь стратегии — это путь Природы. Когда вы отдаете должное силе природы и остаетесь чуткими к ритму в каждой конкретной ситуации, вы сможете напасть на врага и победить его естественно. Это и есть Путь пустоты. Таким образом, в Книге Пустоты я показываю, как естественно следовать подлинному Пути.

Два меча как один

Все воины, как предводители, так и солдаты, имеют у себяна поясе два меча. В старину эти мечи называли «длинный меч» и «короткий меч». В наши дни их называют «меч» и «меч-спутник». Скажем лишь, что в наших краях по некоторым причинам принято, чтобы все воины носили на поясе два меча. Таков Путь воина.

Школа «Два меча как один» показывает, как можно с успехом использовать оба меча. Изучающие Путь стратегии школы Ити с самого начала тренируются с длинным и коротким мечом, держа мечи в разных руках. Знайте, что, принося в жертву свою жизнь, вы не должны забывать об оружии. Совершает ошибку тот, кто умирает с оружием в ножнах.

Когда вы держите меч двумя руками, вам трудно перемещать его направо и налево**. Кроме того, держать меч двумя

---------------------------------
* «Сунь-цзы»: «Если знаешь врага и знаешь себя, не окажешься в опасности даже если сразишься с ним сто раз; если не знаешь врага, но знаешь себя, будешь иногда побеждать, иногда проигрывать; если не знаешь ни врага, нисебя, в каждой битве окажешься в опасности».
** Практически все школы во времена Мусаси обучали фехтованию одним мечом и предполагали, что его следует держать двумя руками. Мусаси отказывается от этого правила как непригодного в условиях настоящего поединка.
284

руками неудобно, особенно когда вы скачете на лошади или бежите по неровной дороге, по болотистой местности, по грязному рисовому полю, по каменистой тропе или в толпе. Поэтому мой метод предполагает, что воин имеет по одному мечу в каждой руке. Это не относится к такому громоздкому оружию, как алебарда или копье, но человек вполне может держать в руках одновременно меч и меч-спутник.

Держать меч двумя руками не есть подлинный Путь ещеи потому, что если вам понадобится держать в левой руке какое-то другое оружие, для длинного меча у вас останется только одна, правая рука. Однако, когда вам трудно зарубить врага одной рукой, вы должны держать меч двумя. Справляться с мечом одной рукой нетрудно. Чтобы научиться этому, нужно тренироваться с двумя длинными мечами, по одному в каждой руке. Сперва это может показаться трудным, но поначалу все трудно. Орудовать алебардой трудно. Стрелять из лука тоже трудно, но когда вы привыкаете к луку, вы можете натягивать его еще сильнее. Привыкнув к использованию длинного меча, вскоре вы научитесь мастерски обращаться с ним и обретете силу следовать Пути.

Длинный меч нужно использовать на длинных дистанциях, а короткий — на близких. Это следует понять прежде всего. В соответствии с учением школы Ити вы можете одержать победу и с длинным мечом в руках, и с коротким. Путь школы Ити — это дух победы, каким бы оружием вы ни пользовались и каким бы ни был размер этого оружия...

Мастеров длинного меча называют стратегами. В других военных искусствах изучающих стрельбу из лука называют лучниками, изучающих обращение с копьем — копьеносцами, изучающих стрельбу из ружей — стрелками, а изучающих алебарду — алебардистами. Но мы не называем мастеров Пути длинного меча «фехтовальщиками на длинных мечах» и никогда не говорим о «фехтовальщиках на коротких мечах». Поскольку луки, ружья, копья и алебарды — оружие воинов, обращение с ними составляет часть
стратегии.

Овладеть искусством длинного меча значит познатьмир и познать себя. Длинный меч является основой стратегии... Поэтому моя стратегия и есть совершенное искусство воина.
285

Выбор времени как составная часть стратегии

Выбор времени важен во всем. Чтобы научиться правильно выбирать время, нужно иметь большой опыт.

Координация движений важна в танце, игре на флейте иструнных инструментах, ведь от нее зависит мелодичность исполняемой музыки. Координации движений и ритму принадлежит первостепенная роль в боевых искусствах, в стрельбе и в скачках на лошадях...

В стратегии важны многие временные соображения. Ссамого начала вы должны знать, что такое правильное время и неправильное время. Среди больших и малых вещей, среди быстрых и медленных событий вы должны правильно учитывать время, принимая во внимание расстояние и побочные обстоятельства... Чтобы побеждать в битвах, нужно быть чутким к Пустоте, замечать ритм движений противника и действовать, выбирая время так, чтобы застать противника врасплох.

Если вы днем и ночью практикуете стратегию школыИти, ваш дух будет естественно укрепляться. Это касается стратегии сражения на поле боя и стратегии одиночного поединка в ограниченном пространстве.

Вот Путь для тех, кто желает изучать мою стратегию:
1. Не допускайте неискренности в мыслях.
2. Путь познается в тренировках.
3. Глубоко входите в каждое действие.
4. Изучайте Пути всех профессий*.
5. Различайте приобретение и потерю во всем.
6. Развивайте интуитивное понимание.
7. Замечайте то, что трудно заметить.
8. Обращайте внимание даже на пустяки.
9. Не делайте ничего бесполезного.

---------------------------
* Так, в одном из пассажей Мусаси демонстрирует хорошее знание плотнического дела, сравнивая обязанности и задачивоина и плотника. Впрочем, в то время самураев сравнивалис плотниками достаточно часто.

Из Книги Воды
Дисциплина духа в стратегии

Ваша дисциплина духа в ходе изучения стратегии должнабыть такой же, как и в повседневной жизни. Как в бою, так и в обычной жизни вы должны быть спокойны, но в то же время исполнены решимости. В каждой ситуации действуйте без напряжения, но и не опрометчиво. Ваш дух должен быть уравновешенным и беспристрастным. Даже когда ваш дух пребывает в покое, не позволяйте своему телу расслабляться, а когда ваше тело расслабляется, не позволяйте духу терять бдительность. Не позволяйте духу попадать под влияние тела, а телу — под влияние духа. Не позволяйте себе падать духом, но и не будьте слишком воодушевлены. Возбужденный дух слаб. Поверженный дух тоже слаб. Не позволяйте врагу видеть ваш дух.

Малые люди должны хорошо знать дух больших людей,а большие люди должны знать дух малых людей. К каким бы людям вы ни относились, не позволяйте своему телу вводить вас в заблуждение. Когда ваш дух открыт и не стеснен, смотрите на вещи возвышенно. Вам следует развивать в себе решительность и мудрость. Приобретайте опыт, учитесь судить о справедливости в делах людей, различайте добро и зло, изучайте Пути различных искусств. Если никто не может вас обмануть, значит, вы постигли мудрость стратегии...

Стойка в стратегии

Стойка должна быть такой, чтобы голова располагаласьпрямо, взгляд не был направлен ни вверх, ни вниз, ни в сторону. Лоб и переносица не должны быть сморщены. Не выпучивайте глаза и не позволяйте им мигать, но немного прищурьте их. Черты лица должны быть спокойными. Держите нос прямо и немного раздвиньте ноздри. Следите за тем, чтобы затылок был прям. Пусть ваша прическа выражает силу. Пусть та же сила дает о себе знать от плеч вниз по всему телу. Опустите плечи и, не выпячивая ягодиц, позвольте силе выйти в ноги, спуститься от колен до самой стопы. Втяните живот так, чтобы не нужно было сгибать ноги в бедрах. Засуньте меч-спутник за пояс так, чтобы пояс не расслаблялся. Этот прием называется «втискиванием меча».
287

Во всех разновидностях стратегии важно научиться сохранять боевую стойку в повседневной жизни и сделать свою повседневную стойку боевой. Следует уделять этому должное внимание.

Взгляд в стратегии

Взгляд должен быть широким и внимательным. Взглядвыполняет две функции: слежение и обнаружение. Обнаружение должно быть сильным, а слежение — слабым.

В стратегии важно видеть удаленные вещи так, словноони рядом, и удалять на расстояние вещи, находящиеся поблизости. Очень важно также знать меч противника и не отвлекаться, замечая незначительные движения этого меча...

Взгляд должен быть одним и тем же в одиночном поединке и в битве с целой армией. Стратегия учит смотреть по сторонам, не перемещая глаз..

Путь длинного меча

Постижение Пути длинного меча означает, что мы можем обращаться с этим мечом, держа его двумя пальцами. Хорошо зная свойства длинного меча, мы можем легко обращаться с ним.

Пытаясь действовать длинным мечом быстро, вы отступаете от истинного Пути. Правильно обходиться с длинным мечом означает действовать спокойно. Пытаясь владеть этим мечом быстро, как коротким мечом или складным веером, вы совершаете ошибку, которую называют «подобие ударов коротким мечом». Вы не сможете зарубить человека, используя длинный меч таким образом.

Когда вы рубите длинным мечом сверху вниз, поднимайте его вверх вертикально. Когда вы рубите со стороны, заносите меч со стороны. Возвращайте меч в исходное положение самым подходящим образом, всегда до конца разгибая локти. Держите меч крепко. Таков Путь длинного меча.

288

Учение о положении-без-положения

Смысл «положения-без-положения» в том, что ни в одномиз положений длинного меча нет необходимости.

И все же положения существуют как разные способыдержать длинный меч. Как бы вы ни держали меч, вы должны быть готовы нанести решающий удар, принимая во внимание ситуацию, место и ваше отношение к противнику. Из верхнего положения, когда дух идет на убыль, вы можете перейти в среднее положение, а из среднего положения можно немного поднять меч и занять верхнее положение. Кроме того, из нижнего положения вы можете перейти в среднее, если того требуют обстоятельства. В некоторых ситуациях, переводя меч из левостороннего или правостороннего положения ближе к центру, вы оказываетесь в среднем или нижнем положении.

Этот принцип называется «перемещение меча из существующего положения в несуществующее положение».
Прежде всего вы должны стремиться к тому, чтобы врезультате ваших действий противник был поражен. Вы должны серьезно задуматься над этим.

Удар без плана, без представления

В этом методе, отвечая атакой на атаку противника, ускорьте движения и наносите удар телом, духом и руками изПустоты. Вот что такое удар без плана, без представления*.

Случай нескольких противников

Этот случай имеет место, когда вы сражаетесь с несколькими нападающими в одиночку. В этом случае обнажите длинный меч и меч-спутник и займите широкое левостороннее и правостороннее положение. Смысл в том, чтобы заставить противников перемещаться из стороны в сторону, даже если
они нападают со всех сторон.

Внимательно следите за тем, в каком порядке к вамприближаются противники, и отражайте удары тех из них, которые к вам ближе всего. Охватывайте взором всех нападающих сразу и внимательно наблюдайте за их приближением, стараясь отвечать ударами левой и правой руки поочередно.

--------------------------------------
* Яп. мунэнмусо. Означает способность действовать естественно и спокойно перед лицом опасности. Такое действие возможно, когда человек достиг высшей гармонии, и его действия спонтанно соответствуют его словам.
289

Не выжидайте. Постоянно меняйте положение и отражайтенападающих с той стороны, с которой они приближаются. Как бы вы ни действовали, вы должны собрать их вместе, словно вы нанизываете рыбу на одну нить, и когда они собрались вместе, рубите быстро, не оставляя времени на перемещение.

Шаг за шагом идите по этому Пути длиною в тысячумиль. Изучайте стратегию много лет и постигайте дух воина. Сегодня перед вами открывается возможность победить свое вчерашнее «я», завтра — свое сегодняшнее «я». Чтобы одержать победу над более опытными воинами, тренируйтесь по этой книге, не позволяя своему сердцу отклоняться от избранного пути. Даже если вы одолели врага, но при этом не действовали в соответствии со своими знаниями, вы отступили от подлинного Пути.

Постигнув Путь победы до конца, вы сможете справляться с несколькими десятками человек сразу. Изучив эту книгу, вам останется лишь приобрести опыт фехтования. Вы сделаете это в битвах и поединках.

Из Книги Огня
Особенности обстановки

Изучите место поединка.
Займите позицию спиной к солнцу. Если ситуация непозволяет сделать это, вы должны попытаться встать так, чтобы солнце было справа от вас.

В комнате же вы должны расположиться так, чтобывыход был за спиной у вас или справа от вас. Позаботьтесь о том, чтобы сзади и с левой стороны от вас было свободное место, тогда как справа находился меч в боевом положении. Если поединок проходит ночью, и если у вас есть такая возможность, поместите источник света у себя за спиной и займите описанное выше положение. Вы должны смотреть вниз на своего врага, находясь на небольшой возвышенности. Так, камидза в домах, как правило, находится на возвышенности.

В ходе поединка всегда стремитесь оттеснить противникав левую сторону от себя. Загоняйте его в неудобные места и старайтесь сделать так, чтобы за спиной у него были препятствия. Когда противник окажется в невыгодном месте, не давайте ему времени осмотреться, стремительно преследуйте его и наносите ему удары, В домах оттесняйте противника к колоннам, загоняйте его на пороги, перемычки, в дверные проемы, веранды и так далее, не оставляя ему времени на оценку достоинств и недостатков его расположения.

Вынуждайте противника занимать неудобные положения,находиться вблизи препятствий и так далее. Сами же находите такие положения поблизости, которые дают вам преимущество. Чтобы научиться использовать такие возможности, вы должны их исследовать и неустанно тренироваться.

Понимание ситуации

Понимание ситуации означает знание настроения противника в ходе битвы. Помогает ли это победить? Наблюдая за духом вражеских воинов и занимая наилучшее расположение,

------------------------------
* Камидза — немного приподнятое углубление в стене, где находятся свиток, культовые предметы и доспехи. Место поклонения предкам. Глава семьи всегда сидел ближе всех к этому месту.
291

вы можете нейтрализовать преимущества врага и создать хорошие условия для победы. Вы можете одержать победу благодаря этой стратегии, вступая в бой с более выгодной позиции.

В поединке вы должны опередить противника и атаковать его, как только вы выяснили его сильные и слабые стороны, определив школу стратегии, к которой он принадлежит. Атакуйте самым неожиданным образом, принимая во внимание ритм перемещений и координацию движений противника.

Если ваши способности велики, понимание ситуации означает для вас видение самой сути вещей. Глубоко овладев стратегией, вы увеличиваете свои шансы разгадать намерения противника и тем самым получить все необходимые преимущества для победы. Вы должны активно учиться этому.

Станьте своим противником

Стать противником означает поставить себя в положениепротивника. Люди склонны относиться к вору, обнаруженному в их доме, как к врагу за крепостными стенами. Но когда мы вообразим себя этим вором, мы увидим, что весь мир против нас, и у нас нет другого выхода, кроме как сражаться до последнего. Внутри дома находится фазан. Ястреб вознамерился схватить его. Вы должны понимать это.

В крупномасштабной стратегии люди всегда пребываютпод воздействием чувства, что враг силен, и поэтому склонны к осторожности. Но если у вас хорошие солдаты, если вы понимаете принципы стратегии и знаете, как следует нападать на врага, вам не о чем беспокоиться.

В поединке один на один вы также должны ставить себя вположение противника. Размышляя про себя: «Я мастер Пути, знающий все принципы стратегии», вы потерпите поражение.

Перемещение тени

Перемещение тени используется, когда вы не видите духапротивника.
В крупномасштабной стратегии, когда вы не видите расположения противника, покажите, что собираетесь решительно атаковать, и, таким образом, определите его силы. В этом случае, если вам удалось выяснить его возможности, вы победите, быстро изменив тактику.
292

В поединке с одним противником, если враг держит длинный меч сзади или со стороны, вы не можете разгадать его намерений. В этом случае изобразите атаку, и враг покажет вам свой длинный меч, полагая, что увидел ваш дух. Извлекая преимущества из того, что вы увидели, теперь вы можете уверенно победить его. Действуя же небрежно, вы можете выбиться из ритма. Тщательно исследуйте этот вопрос.

Внушение

Обо многих вещах говорят, что они передаются или что ихможно внушить. Сонливость внушается. Зевота внушается...
В крупномасштабной стратегии, если враг проявляет активность или подает признаки суеты, не обращайте на это внимание. Проявляйте невозмутимость. Это произведет впечатление на врага, и он расслабится. Когда вы увидите, что ваш дух расслабления передался врагу, вы можете победить его неожиданной атакой, приводя в действие дух Пустоты.

В поединке с одним противником вы можете победить,расслабив свое тело и дух, а затем, улучив момент, когда враг расслабился, застать его врасплох, атакуя сильно и быстро...

Испуг

Чтобы испугать противника, нужно сделать что-то неожиданное.
В крупномасштабной стратегии вы можете испугать врага не только своим видом, но и криками, созданием иллюзии силы или угрозой напасть с фланга без предупреждения. Все это может вселить страх. Вы можете победить, извлекая максимум преимуществ из скованных действий противника.

В поединке один на один вы также должны стремитьсязастать врасплох и победить противника, испугав его своими движениями, мечом или голосом. Вы должны исследовать эту возможность.

Командир знает войска

Принцип «командир знает войска» проявляется в моемПути стратегии на всех уровнях.
Следуя мудрой заповеди, считайте вражескую армию частью своих войск. Относясь к врагу таким образом, вы можете
293

легко перемещать и преследовать врага по собственному желанию. Вы становитесь генералом, а враг — вашими войсками. Вы должны овладеть этим принципом.

Из Книги Ветра

...Без знания о Путях других школ трудно понять сутьстратегии моей школы Ити. Глядя на эти Пути, мы обнаруживаем, что одни школы специализируются на технике развития силы, используя очень длинные мечи, тогда как другие идут по Пути короткого меча. В одних школах преподают мастерское владение фехтовальными техниками, тогда как в других практикующих учат, что владение мечом «поверхностно», а «глубинным» является лишь Путь.
В этой книге я излагаю один за другим недостаткидругих школ стратегии.

Методы использования длинного меча

Я знаю, что в других школах развито множество методовиспользования длинного меча с единственной целью — привлечь внимание потенциальных учеников. Эти школы продают Путь и оскверняют дух стратегии.

Учителя других школ подчас говорят о том, что существует много способов сразить человека. Но убийство как Путь недостойно человека. Смерть одинакова для тех, кто знает о боевых искусствах, и тех, кто не знает. Умирают в равной мере мужчины, женщины и дети, и поэтому не должно быть много способов сразить человека. Можно говорить о различных тактиках, таких как прокалывание или рассечение, но дальше этого идти не следует.

Нанесение решающего удара врагу как подлинный Путьстратегии не нуждается в разнообразии. Но все же мы должны сказать, что в некоторых местах ваш длинный меч может встретить препятствие вверху или по сторонам. Поэтому вы должны будете держать меч так, чтобы им можно было воспользоваться. Существует пять положений меча и пять подходов.

Все другие подходы, кроме этих пяти — выкручиваниерук, изгибание тела, прыжки и так далее — не относятся к подлинному Пути стратегии. Чтобы зарубить противника, вам незачем делать необычные движения своим телом или выкручивать ему руки. Это полностью бесполезно. Моя стратегия говорит, что следует держать дух и тело прямыми, заставляя
295

врага изгибаться и извиваться. Необходим лишь воинственный дух, который одерживает победу, когда дух неприятеля сломлен.

«Внутреннее» и «внешнее»

В стратегии не существует «внутреннего» и «внешнего». В искусствах часто говорят о внутреннем смысле, или тайной традиции, и видимости, или «вратах», но в поединке не существует таких понятий, как сражение на поверхностном уровне и нанесение глубинного удара. Обучая, я прежде всего знакомлю учеников с техникой и методами, доступными их пониманию. Постепенно, по мере того как они совершенствуются, я перехожу к более фундаментальным принципам, которые понять труднее. Но при этом я не говорю о «внутреннем» или «внешнем», потому что в каждом случае глубина понимания определяется личным опытом.

Когда вы путешествуете в горах, порой вам кажется, чтовы уходите все дальше и дальше, тогда как на самом деле вы приближаетесь к отправной точке. В других Путях есть более или менее важные принципы, и порой бывает полезно обратить на них внимание начинающих. Но о стратегии нельзя сказать, что в ней есть тайное и явное.

На моем Пути не нужно давать письменные обещания исвидетельства. Видя способности ученика, я обучаю его истинному Пути, постепенно устраняя дурное влияние других школ и воспитывая в нем дух воина. В основе преподавания моей стратегии лежит дух доверия.

Книга Пустоты

Подлинный Путь стратегии школы Нито Ити запечатлен в этой книге. Книге Пустоты.

Пустотой называют то место, где ничего нет. Пустота неимеет никакого отношения к человеческим знаниям. Воистину, в пустоте пребывает полное отсутствие. Познавая то, что существует, вы можете познать то, чего не существует. Такова пустота.

Люди в этом мире совершают ошибку, полагая, что то,чего они не знают, является пустотой. То, чего люди не знают, не есть подлинная пустота. В этом их заблуждение.

По мнению некоторых воинов, то, чего они не знают наПути стратегии, есть пустота. Но это также не подлинная пустота.

Чтобы постичь Путь стратегии, вы должны быть подлинным воином. Вы должны изучать боевые искусства и не отступать от Пути ни на шаг. Не нарушая покоя своего духа, тренируйтесь ежедневно, ежечасно. Очистите две стороны своего духа, сердце и ум. Проясните две стороны своего видения, зрение и восприятие. Когда ваш дух не будет замутнен, облака заблуждения развеются, и вы постигнете подлинную пустоту.

Пока вы не постигли подлинный Путь буддизма илииной религии, вы можете полагать, что жизнь этого мира правильна и гармонична. Но если вы посмотрите на вещи непредвзято, с точки зрения высших законов, вы увидите, что многие учения уводят людей прочь от подлинного Пути. Глубоко постигните этот дух, основание которого — решимость, а действие — подлинный Путь. Используйте стратегию широко, верно и открыто.

Когда вы задумаетесь о вещах в широком смысле ивыберете пустоту в качестве Пути, вы постигнете Путь как пустоту.

В пустоте есть добродетель и нет порока. Мудрость обладает существованием, принцип обладает существованием. Путь обладает существованием, дух обладает пустотой.
297