|
На следующей странице:
Л. Смирнов «Терпимость»
или «Вседозволенность»:
дополнительность содержания и логики построения понятия
Л. В. Никифорова
Толерантность vs. компетентность
Фундаментальные проблемы культурологии: Том 7: Культурное многообразие: теории и
стратегии / Отв. редактор Д. Л. Спивак. — М., СПб.: Новый хронограф, Эйдос,
2009, с. 63-70
В последнее время при обсуждении толерантности принято «удревнять» ее,
отыскивать корни, уходящие вглубь веков. Такую возможность дает отождествление
толерантности и терпимости, понимаемой очень широко. Тогда, действительно, можно
считать предтечами толерантности Дж. Локка с его «Опытом о веротерпимости», Л.
Н. Толстого с его философией ненасилия и даже христианскую заповедь «Не убий»1.
Между тем очевидно, что вплоть до недавнего времени стремление к мирному решению
конфликтов, осуждение насилия, право на собственное мнение выражались другими
словами. Возникает резонный вопрос, чем не угодил традиционный лексический
аппарат? Зачем вместо, скажем, «международного сотрудничества», «решения
межнациональных противоречий», «веротерпимости» или «уважения личности» говорить
«толерантность»?
Как отмечает М. П. Мчедлов, в переводе на русский язык международных правовых
документов (ООН, Совета Европы, ОБСЕ, СНГ) вплоть до 2002 года термин
«толерантность» не звучал, вместо него использовалось слово «терпимость». Та же
ситуация наблюдалась в законодательных документах стран СНГ и Балтии 2. И не
только в официальной лексике. Книга М. Уолцера «Оп Toleration» 1997 г.
переведена на русский язык так — «О терпимости» (2000)3. Слово «толерантность»
встречается в переводе Уолцера довольно редко и в специальном значении —
толерантный режим. В том же 1997 г. У. Эко произнес в Париже на Международном
форуме по толерантности вступительное слово, затем оно было переработано в эссе
и вышло на русском языке в 2000 г. под названием «Миграции, терпимость и
нестерпимое»4. В переводе У. Эко толерантность встречается всего дважды и вновь
в особом значении — «насаждать толерантность». Не имея возможности сравнить
переводы с оригиналом, замечу лишь, что в 2000 г. слово толерантность еще
царапало слух, несло в себе какой-то механический оттенок и нуждалось в
уточнении.
Электронный каталог Российской национальной библиотеки по запросу
«толерантность» выдает 525 ответов — монографии, сборники, учебные пособия,
авторефераты диссертаций. Из них до 1999 г. преобладают работы по медицине: 84
против 8 изданий гуманитарной тематики, последние приходятся только на 1990-е
гг. (медицинская тематика толерантности прослеживается по каталогу с 1971 г.).
Книг гуманитарного характера со словом «толерантность» в заглавии в 1994 г. — 1,
в 1995 г. — 1, с 1997 по 1999 гг. еще 6. В 2000 г. уже 14 гуманитарных против 4
медицинских. В дальнейшем на медицинском фронте ситуация остается стабильной,
количество издании в году колеблется от 4 до 6. В гуманитарных науках ситуация
резко меняется. В 2002 г. количество
--------------------------------
1 См. например: Безюлева Г. В., Бондырева С. К., Шеламова Г. М. Толерантность в
пространстве образования: Учебное пособие. — М., 2005.
2 Толерантость / Ред. М. П. Мчедлова. — М., 2004. — С. 12-13.
3 Уолцер М. О терпимости. — М., 2000.
4 Эко У. Миграции, терпимость и нестерпимое // Эко У. Пять эссе на темы этики, —
СПб., 2000.
64
изданий по гуманитарным направлениям выросло в три раза — до 43. К 2007 г.
увеличилось еще почти вдвое — 74. В этой статистике важно не абсолютные
величины, тем более что здесь не учтены многочисленные статьи в сборниках и
журналах, а их соотношение.
Боюсь, что вывод из этой несовершенной статистики о том, что лавинообразно
выросло количество проблем, которые призвана решать толерантность, будет
поспешным. Очевидно другое — слово «толерантность» буквально вломилось в научный
язык.
Нельзя сказать, что укоренение этого слова в нашем языке — естественный процесс.
Скорее, это результат различных целевых программ, имеющих немалое
финансирование. Они действительно охватили массу сограждан — школьников и
учителей, студентов и вузовских преподавателей по всей стране. Если заявленные
результаты программ проверить трудно (эксперты не устают отмечать, что
ксенофобии и экстремизма меньше не стало), то внедрение слова «толерантность» в
наш язык произошло вполне успешно, а по меркам истории языка просто
стремительно.
Задача статьи — поставить вопрос о тех рисках, которые несет с собой такое
обновление словарного запаса.
Проблемы, решить которые призвана толерантность, выводятся из двух корней5.
Первый — это восприятие глобализационных процессов, прежде всего массовой
миграции. «Третий мир стучится в двери Европы и входит в них, даже когда Европа
не согласна пускать. Проблема состоит не в том, чтобы решать (политики любят
делать вид, будто они это решают), можно ли в Париже ходить в школу в парандже,
или сколько мечетей надо построить в Риме. Проблема, что в следующем тысячелетии
Европа превратится в многорасовый, или, если предпочитаете, в многоцветный
континент. Нравится вам это или нет, но так будет. И если не нравится, все равно
будет так»6. Это слова У. Эко на открытии Международного форума по
толерантности.
Второй — постклассическая и постмодернистская критика «больших нарративов»,
разоблачение абсолютной истины и апология плюрализма, реабилитация различия
(парадигма difference) и открытие Другого. Не только философского Другого, но и
социального Другого. «Моя цель состоит не в том, чтобы узнать, что утверждается
и превозносится в том или ином обществе или в некоей системе мышления, — говорил
М. Фуко, — но в том, чтобы изучать то, что в них отвергается и исключается... Во
всех обществах имеются лица, чье поведение отличается от поведения других,
выходя за рамки правил, обыкновенно определяемых этими четырьмя областями (М.
Фуко имел в виду труд, т. е. экономическое производство, сексуальность и семью,
т. е. воспроизводство общества, говорение, речь, игровую деятельность — Л. В.),
словом, такие лица, которых мы называем маргиналами»7. Открытие Другого
имплицитно подразумевало признание его сначала как героя научных текстов, а
затем как реального героя.
Важно помнить, что открытие Другого и апология различий подразумевало особую
чуткость к критериям различения. Понятие толерантность, напротив, лишает
возможности видеть не только детали, но и довольно существенные вещи.
---------------------------------
5 Подробнее об этом: Никифорова Л. В. Толерантность — императив современной
культуры? // Общество. Среда. Развитие = TERRA HUMANA. — 2008. - № 4. - С.
101-113. — www.terrahumana.ru
6 Эко У. Указ. соч.
7 Фуко М. Безумие и общество // Фуко М. Интеллектуалы и власть. Избранные
политические статьи, выступления и интервью. — М., 2002. — С. 6-7.
65
«Декларация принципов толерантности»8 (п. 1.4.) призывает проявлять терпимость к
убеждениям, внешнему виду, положению (статусу? — Л. В.), речи (языку, манере
говорить, или к смыслу речи? — Л. В), поведению и ценностям. Что стоит за
перечислением через запятую таких разных понятий? Незавершенная в силу своей
неисчерпаемости инвентаризация качеств личности или недопустимое с научной точки
зрения смешение уровней? Странным выглядит утверждение, что толерантность должны
проявлять отдельные люди, группы и государства (п. 1.2), как будто государство
способно любить или ненавидеть. Просвещенческий концепт государства как
«коллективного тела» и романтический концепт нации как «коллективной личности»,
давно перешедшие в разряд метафор, применяются здесь буквально. В п. 1.3.
Декларации: «Толерантность — это понятие, означающее отказ от догматизма, от
абсолютизации истины и утверждающее нормы, установленные в международных
правовых актах в области прав человека». Исходя из какой логики, утрату
абсолютной истины, т. е. ситуацию постклассической науки, может компенсировать
международное право?
С помощью толерантности обсуждаются сегодня проблема мигрантов, принципы
культурного разнообразия и политика мультикультурализма. Обострение конфликтов
принято объяснять возросшими темпами миграции, сами конфликты — трактовать как
культурные или этнокультурные и возлагать вину не на политические решения, а на
недостаток толерантности, якобы препятствующий разным культурам гармонично
сосуществовать. В. Малахов в своих работах уже обращал внимание на этот
«интеллектуальный перевертыш» — наделение самостоятельным бытием отвлеченных
понятий. В этой логике и культурное, и этническое наделяются самостоятельной
сущностью, предшествующей воле и действиям людей. Это как бы раз и навсегда
заранее данные, субстанциональные качества, предельное и исчерпывающее
объяснение всего и вся. «Мультикультурализм перетолковывает противоречия
(социальных, экономических, политических, региональных) интересов в противоречия
(этнического, конфессионального) происхождения. Способствуя этнизации социальных
конфликтов, мультикультуралистская идеология делает их неразрешимыми»9. Примерно
о том же пишет С. Ильинская: «Хотя конфликты между меньшинствами и большинством,
как правило, происходят из-за соревнования за недостаточные ресурсы (социальные)
и распределение власти в обществе (политические), они преподносятся как
произошедшие в результате столкновения фундаментальных систем ценностей,
«конфликты цивилизаций». Наделение отвлеченного понятия «культура»
самостоятельным бытием приводит к гипостазированию термина, когда нечто,
существующее в социальных отношениях, воспринимается как существующее само по
себе.»10
Миграция, расчленение государств, локальные войны и международный терроризм с
этническим лицом — все это борьба за власть и статус, но риторика толерантности
позволяет дистанци-
-----------------------
8 «Декларация принципов толерантности» утверждена резолюцией 5.61 Генеральной
конференции ЮНЕСКО от 16 ноября 1995 года. На официальном сайте бюро ЮНЕСКО в
Москве размещен документ под названием «Декларация принципов терпимости». В
тексте документа не встречается слово «толерантность». (http://www.unesco.ru/files/docs/shs/decl_princ_tolerance_rus.pdf).
По всей видимости, существует несколько редакций этого документа, в одних
переведено — «толерантность», в других «терпимость»)
9 Малахов В. Зачем в России мультикультурализм // Мультикультурализм и
трансформация постсоветских обществ / Под ред. В. С. Малахова и В. А. Тишкова. —
М., 2002. — С. 51.
10 Ильинская С. Г. Толерантность как категория политической теории. Автореферат
диссертации на соискание степени кандидата политических наук (23.00.02). — М.,
2006. — С. 15.
66
роваться от реальных процессов современной культуры, перевести проблему в русло
культурной несовместимости. Интолерантность всему виной? Или само слово
монополизировало научный дискурс и не дает нам возможности обсуждать эти или
другие проблемы в иных ракурсах?
Театром абсурда выглядит тренинг толерантности, который начинается с игры: «С
одной стороны, я ношу очки, с другой — люблю мороженое... С одной стороны, я
люблю мороженое, с другой стороны — у меня есть собака»11. Что понимается под
толерантностью государственных служащих — вежливость? А под тендерной
толерантностью школьников? Словесная эквилибристика знает даже «толерантность и котолерантность педагогов»12. Обескураживает такая установка: «Если само понятие
толерантности и может вызывать разногласия при его интерпретации, то
необходимость действовать с позиций толерантности разногласий не вызывает»13. В
одной из программ повышения квалификации по толерантности, щедро финансируемой
из муниципального бюджета, у организаторов родился такой примечательный слэнг: «оттолерантили
еще пять групп»14.
Тезис о знании власти лежит в основе утверждения о современности как переходе
«от культуры войны к культуре мира»в. Это довольно расхожий лозунг, применяемый
часто как аргумент в пользу поддержки демократии во всех ее разновидностях — как
политической системы, как форма управления предприятием и т. д. Толерантность в
«Декларации» (п. 1.1.) утверждается как средство (одно из средств), «которое
делает возможным достижение мира и способствует замене культуры войны культурой
мира».
Но этот тезис может пониматься двояко. Когда Чингиз Айтматов говорил, что на
смену культу войны должна прийти культура мира, он имел в виду мир во всем мире
— вспомним, как еще недавно звучал советский лозунг. Айтматов предлагал деятелям
искусства прославлять людей мирных профессий, творить культ миролюбия, который
должен прийти на смену культу военной доблести 16. Когда Джозеф Най пишет о
культуре мира и «мягкой силе», ей способствующей, речь идет о власти над миром,
о том как добиться политических, экономических интересов при помощи
информационных ресурсов и технологий. Он имеет в виду, что эффективнее
добиваться желаемого не с помощью принуждения или подачек, а на основе
добровольного участия противоположной стороны. «Когда ты можешь побудить других
возжелать того же, чего хочешь сам, тебе дешевле обходятся кнуты и пряники,
необходимые, чтобы двинуть людей в нужном направлении. Соблазн всегда
эффективнее принуждения»17.
-------------------------------
11 Мир различий. Сборник упражнений для учащихся общеобразовательных школ http://www.tolerance.ru/
12 Мончинская Л. Л. Развитие толерантности и котолерантности педагогов на курсах
повышения квалификации. Автореферат дисс. канд. педагогических наук. — Иркутск,
2005.
13 Этническая толерантность: ищем, пробуем, решаем: Материалы
научно-практической конференции и научно-методические материалы. — Копейск,
2007. — С. 19. — http://www.ifap.ru/library/book292.pdf
14 Из личных наблюдений автора.
15 Капто А. С. От культуры войны к культуре мира / Приложение к журналу
«Безопасность Евразии». — М., 2002.
16 http://www.aif.ru/culture/article/18913
17 Най Дж. «Мягкая сила» и американо-европейские отношения // Свободная мысль —
XXI. — 2004. — № 10. — http://www.postindustrial.net (2.12.2008). См. также: Най
Дж. Мягкая сила: Как добиться успеха в мировой политике. — М., 2006.
67
Дж. Локк, возведенный сегодня в статус одного из патриархов толерантности,
полагал, что каждый человек имеет полную и неограниченную свободу мнений и
вероисповедания при одном условии, «что делает это чистосердечно и по совести
перед Богом, сколько дозволяют его знания и убеждения. Однако если к тому, что
он называет совестью, примешивается сколько-нибудь честолюбия, гордыни,
мстительности, партийных интересов или чего-либо подобного, то соразмерно сему
будет и его вина, и в такой мере он ответит в Судный день»18. В современной
концепции знания как власти вынесен за скобки принцип искренности, как и нет
больше абсолютной истины. Они на концептуальном уровне более не рассматриваются
как компонент знания. Как в этом случае можно ссылаться на Локка и в каком
смысле можно заявлять, что «толерантности способствуют знания», а сама она
способствует замене культуры войны на культуру мира (Декларация, п. 1.1)?
Борьба за власть и господство в современной культуре ведется не только силой
оружия или дипломатии, но и с помощью слов. Сегодня, когда слово «толерантность»
уже стало привычным (хотя, напомню, оно поселилась в нашем языке всего несколько
лет назад), сомневаться в нем кажется крамолой. И все же... Как известно, за
отношениями сигнификации стоят отношения власти.
Совершенно некорректна с научной точки зрения та абстрактность, смысловая
туманность, которую оно приобрело сегодня. Напор, с которым слово
«толерантность» внедряется в язык ученых и обывателей с помощью грантов и
конкурсов, правительственных программ и проектов, СМИ, курсов повышения
квалификации и школьных уроков толерантности — это уже не «мягкая сила», а
вполне осязаемая — ведет к его легитимации и рутинизации без прояснения
содержания. И начинает казаться, что в туманности значения заключена глубина,
что неопределенность слова является коррелятом сложности — вот он, соблазн
«термина», звучащего наукообразно. Это называется «эффектом добавленной
валидности» — завышенные ожидания от чужого слова, приписывание иностранному
слову особой значимости 19.
Прежде мы задумались бы, оценивая ситуацию. Что перед нами: вызов, грубость,
невоспитанность, распущенность, защита, неуверенность, отчаяние, упрямство...
Теперь с легкостью скажем — нетолерантен. Раньше бы поразмышляли, как
реагировать, проявить непреклонность или уступчивость, сочувствие, милосердие,
терпение, дать отпор, поддержать, снизойти или сделать вид, что не заметили?
Новый язык подсказывает: быть толерантным. В последние годы все возможные
оттенки чувств и поступков оказались буквально сметены толерантностью. Используя
«волшебное» слово «толерантность» мы незаметно лишаемся возможности оценить
ситуацию, хотя, на первый взгляд именно легитимацией различий вызвано введение
его в наш язык. И если современный научный дискурс освободился от «пустоты
всеобщего, от которого задыхается всякое мышление» (М. Хайдеггер)20, откуда эта
универсальность у понятия «толерантность»?
Кстати, заменить слово «толерантность» на слово «терпимость» совершенно
невозможно. Слово на родном языке не обладает такой степенью абстрактности. В
каталоге Российской национальной
---------------------------------
18 ЛоккДж. Опыт о веротерпимости // ЛоккДж. Сочинения: В 3 тт. — Т. 3. — М.,
1988. — С. 70.
19 Малахов В. Понаехали тут... Очерки о национализме, расизме и культурном
плюрализме. — М., 2007. —
20 Хайдеггер М. О сущности истины // Хайдеггер М. Разговор на проселочной
дороге. — М., 1991. — С. 8.
68
библиотеки, где мы пытались выяснить динамику изданий о толерантности, книг со
словом «терпимость» в заглавии совсем немного — всего 14, из них ровно половина
— издания XIX века. Среди них книга В. Берви-Флеровского «Свобода речи,
терпимость и наши законы о печати», остальные шесть посвящены, как нетрудно
догадаться, санитарному состоянию домов терпимости. Семь книг 1990-х-2000-х гг.—
проблемам межрелигиозных отношений. Правы те, кто говорят, что русское
слово «терпимость» не выражает того смысла, которое есть в термине
«толерантность». Конечно, не выражает, язык богат, в нем есть много слов для
выражения разных смыслов, а каждое слово еще и нагружено коннотациями, отсылает
к литературной традиции. «Толерантность» для нашего уха стерильна, у нее нет
синонимов, нет оттенков. У нее нет «таинственности» простого слова 21, которая
помогает даже сквозь унифицированные термины приблизиться к сути вещей.
Заметим, что слово «интолерантность» стремительно приобретает пейоративный
оттенок, хотя вообще-то научные понятия не носят, не должны быть эмоциональными.
Но зато эмоциональность может восполнить недостающий смысл. Не исключено, что
вскоре интолерантность будет квалифицирована в юридических терминах, и тогда
слова с расплывчатым содержанием повлекут за собой вполне конкретную уголовную
или административную ответственность. «Мягкая» власть, как правило, идет рука об
руку с «жесткими» мерами. В настоящее время интенсивно разрабатываются индексы
толерантности СМИ, уже существуют методики исчисления уровня толерантности /
интолерантности. Осталось только квалифицировать эти уровни в статьях кодекса.
Те, кто сталкивался с тренингами по толерантности, знают, что они включают в
себя игры в дискриминацию, которые иначе как оскорблением не назовешь. Так,
например, игра на манипуляцию с характерным названием «Честная игра». Вот
выдержка из рекомендации для ведущего: «Это — игра на дискриминацию. Она с
самого начала — нечестная по отношению к двум из трех команд. Жюри знает,
сколько очков давать какой команде, и кто выиграет. Игра нужна для того, чтобы
участники почувствовали дискриминацию на себе... Игроки не знают, что игра
заканчивается на 8-м раунде, и что правила созданы таким образом, что у одной
команды шансы выиграть с самого начала выше чему других, и она выиграет в любом
случае. Первые три раунда создадут чувство солидарности с командой и впечатление
честной игры. Во время четвертого раунда команды впервые испытают
несправедливость. Пятый раунд вновь воссоздает уверенность в возможности
выигрыша для каждого. Пятый раунд, казалось бы, дает шансы уравнять счет, но это
лишь иллюзия. На самом деле, отстающие команды отстанут еще сильнее, а
побеждающие вырвутся еще дальше вперед. К концу 8-го раунда у двух групп не
будет никакой возможности набрать 20 очков, то есть они выйдут из игры»22.
Такого рода тренинги призваны не только воспитать толерантность, но и расширить
возможности восприятия вообще, пишут разработчики.
Напомню, что понятие «толерантность» еще совсем недавно имело в русском языке
узкую сферу применения — оно использовалось в медицине и означало «утрату или
ослабление иммунологического ответа на данный антиген в результате
предшествующего контакта с тем же антигеном»23. Нынешние учебники по
толерантности если и приводят это определение, то не затрудняются ком-
---------------------------
21 Блок М. Апология истории или ремесло историка. — М., 1973. — С. 86.
22 http://www.tolerance.ru/master-klass/met3-4.html
23 Большая медицинская энциклопедия. Т. 25 / Гл. ред. Б. В. Петровский. — 3-е
изд. — М., 1985. — С. 132.
69
ментарием 24. Представляется, что медицинское прошлое нового понятия не является
случайным. Согласно «Декларации» и активнейшим усилиям по внедрению
толерантности в образование, она должна стать «естественным» качеством человека
— добродетелью, потребностью, отношением.
В учении об иммунитете есть и другое понятие, противоположное по значению
толерантности. «Способность организма человека и теплокровных животных к
специфическому иммунному ответу, к образованию антител», как и «способность
клеток эмбриона реагировать на внешнее влияние» называется в медицине
компетенцией. Иммунологической толерантности противоположны иммунологически
компетентные клетки 25. Заметим, что понятия «компетенция» и «компетентность»
тоже в последнее время изменили смысл. В речи постоянно сталкиваются «старая»
компетентность — профессионализм, глубокие знания в какой-либо области, круг
должностных обязанностей и «новая» — «мотивированная способность к действию». Со
вторым значением связан компетентносный подход в образовании, который благодаря
государственным стандартам третьего поколения стал обязательным.
Второе значение слова «компетентность» тесно связано с идеей конкуренции как
главной движущей силы общества. Для нас, говорящих на русском языке, эта связь
неочевидна. В английском, напротив, «компетенция» (competence) и «соревнование»
(competition) — однокоренные слова. Они обладают фонетической и семантической
близостью, неуловимой для нашего слуха, но хорошо осознаваемой представителями
других языков. Именно это имел в виду П. Бурдье, когда писал «быть компетентным
в полном смысле этого слова»26 или «результат игры зависит от компетентости»27.
П. Бурдье же писал о конкуренции как о «доксе» всей американской социологии:
«связь эффективности и конкуренции являет собой социологический вариант
верования в достоинства «свободного рынка».
Если в русском языке слово «компетентость» получило значение профессионализма,
глубины знаний и опыта, то в европейских языках оно прочно связано с властью и
господством, имеет значения способности одерживать победу, подчинять, оказывать
воздействие. В наиболее широком смысле власть понимается как возможность
воздействия на окружающий мир, как достижение намеченного результата. В этом
смысле использовал понятие компетентности Р. Уайт, на которого ссылается теория
компетентностного менеджмента. Под компетенцией Уайт понимал способность или
потенциальную возможность человека осуществлять свободу действий, воздействовать
на свое окружение 28. Дж. МакКлелланд использовал понятие компетенции (competence),
чтобы высчитать результат «соревнования» (competition) между двумя, как он
считал, важнейшими поведенческими стратегиями, конкурирующими в личности
человека — надеждой на успех и стремлением избежать неудачи, а также предложил
числовой индекс компетентности в 100-балльной шкале 29.
------------------------------
24 Например, Безюлева Г. В., Бондырева С. К., Шеламова Г. М. Указ. соч.
25 Большая советская энциклопедия. Т. 12. — 3-е изд. — М., 1973. — С. 585;
Большая медицинская энциклопедия. Т. 9 / Гл. ред. Б. В. Петровский. — 3-е изд. —
М., 1978. — С. 147.
26 Бурдье П. Социология политики. — М., 1993. — С. 103. (См. также примечания
переводчика).
27 Бурдье П. Практический смысл. — М., 2001. — С. 125.
28 White R. Motivation reconsidered: the concept of competence // Psychological
review. — 1959. — № 66.
29 McClleland D. Testing for competence rather then for intelligence // American
Psychologist. — 1973. — № 28.
70
Примерно в то же время, когда возникло учение об иммунологической толерантности
/ компетентности (ученые П. Медавар и Ф. Бернет были удостоены Нобелевской
премии в 1960 г.), понятие компетентности стало инструментом менеджмента.
Очевидно, что в медицинской терминологии и в менеджменте присутствует, прежде
всего, «конкурентная» семантика английского слова. Компетентность в управления
организацией, в HR менеджменте (управлении человеческими ресурсами), в
стратегическом менеджменте раскрывается как конкурентное преимущество
(работника, подразделения, корпорации в целом), которое позволяет удержаться на
плаву в условиях непредсказуемости рыночных отношений.
В иммунологии компетентости противопоставлена толерантность, в менеджменте —
лояльность, как преданность власти (руководству, миссии корпорации),
добровольное согласие. Активно разрабатываются способы повышения компетентности
корпорации и лояльности клиентов (обратная ситуация не предусмотрена). Проблему
составляет повышение лояльности компетентных сотрудников, поскольку считается,
что с повышением компетентности лояльность уменьшается.
Призыв быть толерантными вообще, со всей той степенью абстрактности, которой это
слово наделено сейчас в нашем языке, означает необходимость принимать не только
Другого, но вообще любые новые воздействия, подразумевает наличие компетентных,
которые эти различия будут конституировать, провоцировать, сигнифицировать.
Как правило, объяснения толерантности начинаются с этимологии — с лат.
tolerantia, что значит терпение. Убеждение, что смысл слова проясняется в его
этимологии, справедливо для категориального аппарата классической науки, для
слов обыденной речи. В публичном языке современной культуры важна не столько
этимология, сколько контекст, в котором понятия образуют систему; информативными
оказываются ассоциативные связи, позволяющие нащупать конкретные значения
красивых, но непонятных иностранных слов, обрушивающихся на нас со страниц газет
и с телеэкрана. Полезным может оказаться знание ситуации, в которой это слово
оказалось найдено, схвачено, чтобы потом быть запущенным в публичную речь.
Кстати, процитированное выше определение толерантости в «Медицинской
энциклопедии» имеет продолжение, приобретающее в современной ситуации зловещий
смысл: «иммунологическую толерантность называют иммунологической
безответственностью или ареактивностью».
|
|
