|
Так все это и меня создав, он [Брахма]
погрузился в самого себя, неоднократно
выжимая время временем.
Законы Ману
I, 51
Не унывай, садись в трамвай,
Такой пустой, такой восьмой...
О.Мандельштам
Пустота
в русском языке это слово имеет преимущественно негативный оттенок:
пустой - тщетный, бесполезный; неудачный; пустота дел -
суетность, суета; пустой человек, пустая книга, пустые щи; из
пустой хоромины либо сыч, либо сова, либо сам сатана ( ср. поверье о
пустоте тела сатаны); пусто тебе! - проклятие; пустовка - сука
без щенят в урочное время; пустая (женщина) - безмужняя или
оставленная мужем; пустопорожница - влд. ложная беременность;
пустопоп - расстрига; пустосвятство - внешняя набожность,
лицемерие.
Однако, пустое время - праздничное время (праздный - исконно
русск. - порожний) сегодня и в недалеком прошлом время, свободное от
работы, но для мифопоэтического сознания это время исполнения акта
первотворения, т.е. это время абсолютного начала, абсолютно пустое
время-пространство, и одновременно праздничный хронотоп чреват
рождением-заполнением. Праздник - время, когда смерть предшествует рождению,
когда опустошение некоего мифического сосуда есть одновременно
наполнение чаши на праздничном столе и распространение изобилия во всем
мире.
Не настаивая на этимологии, все же отметим: пустой - пузо - пузырь -
пуздро, пуздря "пузатый человек" - польск. puzdro
"пузатый сосуд, футляр" - сербохорв. пуздро "penis
animalium" - пузатеть "беременеть". Возможно, в этом
контексте не лишним будет указать и на этимологию русск. слова пёс.
Б.А. Успенский считает, что "это слово может быть
соотнесено с лит. pìsti
"coire, futuere", с которым этимологически
связано, как кажется русск. пизда; ср. лит.
pisa, pizá,
pìze, pyzdá и т.п. Производным от данного
глаголаявляется лит. pìsiusсо
значением "nomen agentis", т.е. означающее
собственно "fututor" а также вторичные формы
pìsnius, pìzius,которые в современном
литовском языке имеют значение "распутник". При этом форма
Pizius является именем литовского
языческого божества, приводящего невесту к жениху. Для литовского языка
восстанавливается также форма *pisùs со
значением "склонный к совокуплению". Слову pisùs
и соответствует, по-видимому, славянское *pĭsǔ
(пёс). Отсюда объясняется употребление слов
кобель и сука в значении "распутник" и "распутница" в
современном русском языке, которое отвечает значению слова
pìzius
в современном литовском; в обоих языках эти слова функционируют как
ругательства. Не менее показательны контексты, где слово пёс
или собака заменяет слово с исходным значением "membrum
virile".Ассоциация пса с сексуальным началом прослеживается также в
греческом и латыни. Соответственно, как греч.
κύων, так и лат. canis может означать
"бесстыдный"; вместе с тем, греч.κύων
может выступать и в значении "vulva". Таким
образом,славянское *pĭsǔ
(пёс) может
трактоваться как табуистическая замена исконного индоевропейского слова *kuōn,
отразившегося в лат. canis, греч. κύων и
т.п. - в точности так же, как славянское *medvĕdĭ
(медведь)представляетсобой
табуистическуюзаменуиндоевропейского слова,
отразившегося в лат. ursus, греч.
άρκτος и т.п." 1.
Пýcтынь -
уединенная обитель, келья, лачуга отшельника.Ср. греч. ερημος - пустынный,
безлюдный, пустой, покинутый; ερημος πóλις - лишенный
отечественного города; ερημία - пустыня; пустынность, уединенность;
спокойствие.
"Опустошение" как очищение от
физической грязи или греха (духовной нечистоты) у всех народов является
началом многих важнейших ритуалов. У греков καθαρμóς
"очищение" - начальная степень посвящения в Элевсинских мистериях; καθαρóς
- "чистый, свободный от порока, вины; καθαρῶ - "чистое, т.е. свободное,
ничем не занятое место" (ср. потоп, уничтожающий людей за их вину
перед богами; отметим, что в древнейших представлениях мир (земля+небо)
имеет вид сосуда; при этом верх=небо закрывает дно=землю как крыша дом или
крышка сосуд.); καθαρμóς
- означает и очищение, и очистительную жертву. Само слово
катарсис (κάθαρσις) "очищение" - известно нам во многом благодаря
Аристотелю, который ввел понятие трагического катарсиса. До
Аристотеля это слово означало очищение от преступления или греха. Греческие
философы вообще достаточно широко использовали магическое значение термина
катарсис: легенда приписывает Эпимениду очищение Афин от чумы при
помощи магических приемов (А 1);Эмпедокл находил причину нарушения
нормальной умственной деятельности в нечистоте души (А 98); Платон говорил
об очищении души от страстей тела (Федон 69 bc) и об
очищении души от тела для достижения истины (67а-с).
Аристотель о
трагическом катарсисе: "Трагедия есть подражание действию важному и
законченному, имеющему [определенный]
объем... [производимое]
в действии, а не в повествовании и совершающее посредством сострадания и
страха очищение (κάθαρσις) подобных страстей". Здесь следует учитывать, что
для Аристотеля и вообще для греческой классики трагедия человека есть
частный случай общего мирового трагизма, поэтому понять катарсис Аристотеля
можно лишь обратившись к его учению об Уме перводвигателе и о
соотношении ума и необходимости-Ананке (ἀνάγκη-судьба) 2.
История
толкования термина "катарсис" от эпохи Возрождения до века Просвещения
склонна скорее к отрицательному взгляду на κάθαρσις. Слова Руссо, который
осуждает театр и ставит в упрек катарсису то, что он лишь "пустое мимолетное
чувство, которое исчезает тотчас же" 3, - отсылают скорее
к евангельской притче об изгнании бесов, чем к философии Аристотеля.
"Праматерь Тьма, ты
родила меня! / Люблю тебя больше пламени,
/ межой оцепившего свет, /
Откуда нет / исхода, ибо он - западня
/ всей твари сущей, сей круг огня.
/ Но тьма всех держит в себе искони:
/ виденья, державы, людей и огни,/
меня и зверей / полною мерою.
/ Может статься: шевелится рядом со мной
/ великая сила в глуби ночной.
/ В ночи я верую." Нужно
слишком хорошо чувствовать чреватость Пустоты, чтобы суметь сказать: "Но
погрузясь в себя, до тьмы исподней, / ощупью он
ищет пищу, / мой Бог. Во мне темнея, словно в яме,
/ он - молча алчущее корневище.
/ И попросту из теплоты Господней / расту,
на самом дне шурша ветвями" (Р.М.Рильке "Часослов" Книга
I ).Пустота - возможность для музыки
звучать. "Музыкой первой потряс оцепенелую глушь. /
Юного полубога лишилось пространство, и в страхе /
Пустота задрожала той стройною дрожью, / Которая
нас утешает, влечет и целит" (Первая Дуинская элегия).
В даосской книге Чжуан-цзы
реальность уподобляется пустоте всевозможных полостей в вещах, а в пределе -
пустоте самого неба: "Великий Ком выдыхает воздух, и он зовется Ветром. В
покое пребывает он. Иной же раз придет он в движение, и тогда вся тьма
отверстий откликается ему... При слабом ветре - гармония малая, при сильном
ветре - гармония великая". Для восточной мысли сознание предстает
всеобьятной и всеукрывающей открытостью бытия, пустотою, полостью
одного Тела бытия, животворною утробою мира; оно подобно опрокидываемому
сосуду, изливающему вовне свое содержимое, и это содержимое, конечно, всегда
ускользает от статичного, нарочито отвлеченного рассмотрения. Главное
свойство сознания на Востоке - это глубина. В опыте заключен другой опыт, в
мире таится другой мир, каждое мгновение сущестования может оказаться дверью
в иное бытие. В трактате Гуань-цзы (IV в. до н.э.)
читаем: "В сознании как бы сокрыто еще сознание. Это сознание в сознании
подобно мысли, предваряющей слова и образы". "Яйцо Брахмы" символизировало
бесконечную вставленность миров и сознаний друг в друга. В Музее Этнографии
(С.-Петербург) можно увидеть изделия китайских резчиков из слоновой кости,
так называемые "шары в шаре": это несколько резных шаров, вставленных друг в
друга наподобие матрешки (матрешка, кстати, японская игрушка); аналогичным
образом создавались китайские "сады в саду", например, парковый ансамбль
Ихэюаня.
Дао (букв. - путь) -
центральное понятие даосизма - не имеющая формы и неопределимая словами
первооснова бытия, понимается как Пустота, которая в то же время
переполнена потенциальным содержанием и неисчерпаемо в своем творчестве
жизни. У Лао-цзы Дао бездействует, тем самым делая все: "Дао туманно и
неопределенно. Однако в его туманности и неопределенности содержатся образы
[и] скрыты вещи".
Примечательно, что сущность Пути-Дао в китайской традиции со времен древних
даосов передавалась понятиями "пауза", "перерыв" (си) или
"промежуток" (цзянь). Это Путь, развертывающийся из своей отправной
точки, в которой "нет ни света, ни полусвета" (М.Мамардашвили).
Важное значение в
философии даосизма и в художественном творчестве даосов имеет понятие "пустое
сердце" - такое состояние, когда накопленные знания не мешают
дальнейшему восприятию впечатлений, т.е. когда прошлый опыт не искажает, "не
предшествует вещам", не опережает данные органов чувств своими доминантами,
предвзятыми оценками, страстями (отсюда требование освободиться от
привязанностей). Пустое сердце художника открыто миру и принимает в себя
окружающее как свое собственное. Подобно Дао, оно становится пустым и
переполненным одновременно, и спонтанно изливается творчеством, потоками
образов. Из этого следует, что главную заботу художника должно составить не
приобретение профессионального мастерства и даже не развитие
восприимчивости, а формирование собственной личности в соответствии с
принятыми идеалами "духовной сопричастности" с окружающим миром.
Способность художника хорошо написать предмет ставится в зависимость от его
способности почувствовать этот предмет "изнутри", или что то же,
почувствовать себя этим предметом.
Из единого первоисточника
возникают временные формы раздельного бытия
вещей; но в глубине своей все они причастны ко всеобщей первооснове бытия.
Поэтому человек может преодолеть разобщенность "я" и "не- я", субъекта и
объекта, человека и природы, внутреннего и внешнего, и пережить свою
сопричастность всему сущему как в пространстве так и во времени. В Китае это
отношение человека к миру - условие всякого подлинного познания и
творчества. При этом делается невозможным подход к чему-либо в мире как к
"безгласной вещи"(М.Бахтин),служащей лишь какой-нибудь внешней по отношению
к ней цели. Художник и философ вступает в диалогические отношения с
предметом своего созерцания. Следовательно, художественная одаренность может
быть определена как способность человека прозревать в вещах некоторое
внутреннее, "сверхчувственное" содержание и адекватно выражать его в
чувственно воспринимаемых образах. Причем способность эта проявляется на
основе непосредственного переживания человеком своего онтологического
единства со всем существующим в мире.
ССЫЛКИ
1. Успенский Б.А.
Избранные труды. Т.2. М., 1994, с.98-99.
2. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Т.
IV. М., 1975, с.178-207.
3. Руссо Ж.Ж. Об
общественном договоре. М.-Л., 1959, с.128.
|
|
