Джорджо де Кирико

 

 

Giorgio de Chirico. Autoritratto, 1920

 

Ив Бонфуа
 


Пространство другими словами: Французские поэты ХХ века об образе в искусстве /
Сост., пер., примеч. и предисл. Б.В. Дубина. - СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2005, с. 204-207.

 

 

       Картина, в решающую пору жизни задевшая меня, может быть, глубже других, не принадлежала к тому, что я назвал бы сегодня живописью. Да, она приобщила меня к живописи, благодаря ей я лучше понял великие полотна, но перед ними, подарившими мне целый мир, она развеялась, как улетучиваются перед пробуждением отсветы ночного сна. И все-таки прикажи мне кто-нибудь теперь от нее отречься, пожертвовать ею во имя того. что стало для меня с тех пор самым дорогим, - пожар перекликающихся красок в небесах Пуссена или Констебля, трепет линии в рисунке Дега, - я бы открыто признался и всегда признаюсь в любви к ней. Непричастная к опыту, приобретенному мной у самых свободных, самых простых полотен, она оставалась чем-то вроде слабого мерцания над филигранью холстов, где еще не совсем улеглась лихорадка воображения.
204

 

Giorgio de Chirico, Mystery and Melancholy of a Street              Gladiators by Giorgio de Chirico 1928



      Речь, скажут мне, идет о вещах самых обычных, и картина Кирико «Тайна и меланхолия улицы» не произвела бы на меня - да и на стольких иных, так что ее воздействие, может быть, все еще длится - такого впечатления, не присоединись ее автор к многозначной тайнописи эдиповских грез в период, когда на поверхность нашей жизни вышло бессознательное. Если этот художник и принадлежит большому искусству, для чего ему, впрочем, недостает и строгости, и требовательности, то лишь в той мере, в какой большое искусство тоже рождено фантазмом, за пределы которого оно выходит, и желанием, которое преображает.
 

       Но когда Бретон выпрыгнул из автобуса на ходу, увидев в витрине один из ранних холстов Кирико, и точно так же поступил Танги 1, и Аполлинер разразился странным смехом, поразившим людей вокруг, - нет, не общность бессознательного они тогда признали и не увиденному в действии закону художественного творчества обрадовались. Как всегда в поворотные минуты, в них снова вспыхнула надежда.

 

 

Giorgio de Chirico. Metaphysical Interior with Biscuits               Giorgio de Chirico The Child's Brain
 

       Надежда? Но сначала - какое признание краха! Потому что упомянутая выше «меланхолия» - это, бесспорно, меланхолия перспективы, с помощью которой Запад всегда думал заменить когда-то пережитое место, гулкое, полное смысла, священное место геометрическим пространством, внешним миром,

-----------------------------
1 Танги Ив (1900-1955) - французский живописец и график-сюрреалист.

205

небытием. Выделяя линии, убегающие вдаль, фантастически утяжеляя резной контур предметов на краю неба, Кирико обдуманно расширяет зазор между непосредственностью и сознанием, между явью и понятием, которого так боялся классицизм и который стал отправной точкой современного искусства. Он провозгласил крах, и этот крах открывает перед нами скопление обломков, где, лишенное отныне доступа к Единому, желание и вправду может пестовать фантазмы, любуясь одним - причудливостью их тяжелых соцветий.


 

Giorgio de Chirico. Ariadne, 1913               Giorgio de Chirico

 

 

       Но в жестокой ясности конца времен мы, как ни поразительно, обнаруживаем у Кирико эту зелень и синеву, эти брусья черноты, эти белые клубы в голубом небе - некую, различимую порой над пустынными взморьями, особую, замкнутую в себе структуру, знак, который как бы говорит об ином духовном устройстве, все еще непроницаемом для нас, все еще остающемся той самой тайной. Эти иероглифы цвета - свидетельства иной логики, иного языка, в поле тяготения которых перчатка, сосновая шишка, римский бюст, падающие тени, само огромное солнце как будто перемещаются, словно изгнанники в пути, застывшие в ожидании, прикрыв глаза. Что если так называемое бессознательное - не просто несколько фактов в дополнение к уже известному, а протокол о возможности других отношений с миром? Если перед, казалось бы, обреченным искусством здесь открывается новое, непредвосхитимое будущее? За углом улицы - не еще одна такая же, а свет в лицо.
 

     Поэзия - вот что на краткий миг воскресил Кирико в лабиринте нашего рухнувшего града.

 

 

 

Giorgio de Chirico, Portrait prеmonitoire de Guillaume Apollinaire                Giorgio de Chirico. Hector and Andromache

 

Giorgio de Chirico. The Conquest of the Philosopher        Giorgio de Chirico. The Disturbing Muses        Giorgio de Chirico. The Archaeologists  

 

 


 




Содержание | Авторам | Наши авторы | Публикации | Библиотека | Ссылки | Галерея | Контакты | Музыка | Форум | Хостинг

Ramblers.ru Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru Находится в каталоге Апорт

 ©Александр Бокшицкий, 2002-2006 
Дизайн сайта: Бокшицкий Владимир