Пиво
Т.Б. Андреева
ПИВО В ОБРЯДАХ И ОБЫЧАЯХ
СЕВЕРНОРУССКИХ КРЕСТЬЯН В XIX В.
Этнографическое обозрение. № 1, 2004, с.
77-88.
Пиво, приготовленное в домашних условиях, широко
употреблялось на Руси с давних времен. О нем упоминалось в письменных источниках
уже в XI в.1 В памятнике XVI в. "Домострое" определялось, что в доме любого
небогатого горожанинадолжно быть заготовлено пиво на случай прихода гостей.
Мартовское пиво (сваренное в марте) и мед должны быть обязательно припасены,
если случится "праздникили именины, или свадьба, или родины, или крестины, или
по родителех память"2.
В XIX в. в европейской части России пиво повсеместно
варили на церковные праздники, отмечавшиеся всей деревенской общиной. Оно было
обязательным угощением при обрядах жизненного цикла севернорусских
крестьян и на различных мероприятиях - новосельях, проводах в рекруты.
В данной работе помимо собственных работ автора
3 и
многочисленных публикаций XIX и XX вв.4 использованы архивные материалы
Русского Географическогообщества (РГО), созданного в 1845 г., и Этнографического
бюро князя В.Н. Тенишева (Тенишевского бюро), основанного в 1898 г. в
Санкт-Петербурге (ныне онихранятся в Российском этнографическом музее
5). И те, и
другие представляют собойответы корреспондентов - в основном из местной
интеллигенции - на вопросы программ, разосланных по российским губерниям. Эти архивы
содержат ценные сведения о традициях пивоварения и употреблении пива в
различных обрядах и обычаяхнаселения Архангельской, Вологодской и Новгородской
губерний. Вносят некоторые дополнения и этнографические материалы Вологодского
общества изучения Северного края (ВОИСК), хранящиеся в Государственном
архиве Вологодской обл.(ГАВО).
Особенно много пива варили к свадьбе. Упоминания об этом
встречаются во многих ответах корреспондентов Российского Географического
общества из Шенкурского у. Архангельской губ. 1854 и 1886 гг., а также
Тенишевского бюро из Тотемского у. Вологодской губ. в 1898 г. Пиво употреблялось
на свадьбах и в Белозерскому. Новгородской губ.6
Традиционный свадебный обряд включал подготовку к
свадьбе, свадебный пир и послесвадебный период. На Русском Севере в предсвадебный
период совершалисьтакие действия, как сватовство, смотрины невесты,
рукобитье, сговор или пропой (проливание), которые имели различные местные
названия; нередко в этих действиях не соблюдалась очередность, они могли произвольно
объединятся друг с другом. По сведениям Т.С. Макашиной, по ходу предсвадебных
организационных и хозяйственных переговоров родственников жениха и невесты
совершалось символическоезакрепление их договоренностей, одним из способов
которого были взаимные угощения пивом и вином .
Корреспондент РГО Е. Кичигин сообщал, что в г. Тотьме
Вологодской губ. женихс родителями, приехав на смотрины, угощал родню невесты.
При этом он ставил нанакрытый стол
яндову3 сваренного родителями пива и "штоф
вина" (водки). Скорее всего, согласие выпить привезенное женихом пиво означало
и согласие невесты и ееродни на бракосочетание. После сватания или рукобитья в
Шенкурском у. Архангельской губ., в г. Тотьме и в местности
Кокшеньге
Тотемского у. Вологодской губ.родители жениха и невесты начинали приготовления,
созывали родню на свадьбу.Период подготовки к свадьбе мог длиться от одной-трех
недель до месяца и более.Одним из наиболее важных дел этого этапа была варка
пива. Водка в XIX в. еще неимела широкого распространения на Русском Севере.
Например, в Каргополье дажеу зажиточных крестьян на свадьбе могли подавать только
по две-три рюмки водки9.
77
Родители жениха и невесты сначала договаривались между
собой, сколько необходимо ведер пива заготовить и сколько водки купить, и
за несколько дней до свадьбы начинали сами варить пиво. Возможно, в некоторых
случаях заказывали приготовление пива за деньги другому лицу. Пиво было нужно не
только для свадебногопира, но и во время всего предсвадебного периода.
Минимальное количество напитков только для просваток или пропивания невесты (до
свадьбы) составляло примерно десять ушатов пива и одно ведро "вина" (водки), а у
богатых женихов на просватках было до двадцати ушатов пива и до трех ведер вина.
КорреспондентЕ. Кичигин сообщал, что в г. Тотьме родители невесты
могли условиться со сватом, какое количество ведер пива он выставит на просватках (пропиванье) невесты. К самой свадьбе, как заметила В.А. Липинская, варили
очень много пива - до200 ведер
10. Такие большие объемы этого напитка было
возможно приготовить только на пивоварне.
К свадебному пиву и в особенности к его качеству было
особое отношение. Считалось, что если к свадьбе сварят вкусное, хорошее пиво,
то жизнь молодых будетудачной и счастливой. Пиво, приготовленное на свадьбу,
не давали до венчания пить посторонним людям из опасения, "чтобы не испортили
жениха и невесту"".
В течение предсвадебной недели в селениях по р.
Кокшеньге Тотемского у. невеста должна была два раза в сопровождении подруг выходить
на пивоварню или угор (вершину холма) и причитать. Для каждого из этих мест
были разные причеты.В пивоварне невеста обращалась к отцу со словами: "Ты на
що жо, мой тятушко, /Варишь пиво ты пьяное, / Да двоевару-ту хмельную
12?/ Да
раньше эк не водилосе, /Да некогда не лучилосе / Во это-то времечко /... Охти,
мне да тошнешенько! / Варит-то мой татюшка / Он не пиво-то пьяное, / Не
двоевару-ту хмельную / А все розлуку великую". Затем невеста брала ковш, зачерпывала
воды и старалась залить костер в пивоварне. Иногда невеста подходила к судну (чану
для варки пива) и толкалиего, но присутствующие были уже наготове и удерживали
ее. Подружки, причитаявслед за невестой, уходили вместе с ней домой:
"...Видно, розлучит пиво пьяное, / Да
и двоевара-та хмельная, / Меня молодёшеньку, / С
батюшкой да и с матушкой / Да со всей родней-то сердечною"13. Таким образом, невеста, по
обычаю, делала вид, чтоне хочет выходить замуж, но начало варки пива после
сватовства - важное обрядовое действо, обозначавшее, что вопрос о свадьбе решен
окончательно. Невеста жемешала отцу варить пиво, которое, как видно из причетов
невесты, считалось симполом разлуки с родными и домом.
78
Последний день перед свадьбой имел различные названия: просватки, пропивание невесты, девичник. По сообщениям краеведов Е.
Кичигина и В. Кичина, в г. Тотьме и в Васьяновской вол. Кадниковского у.
Вологодской губ. накануне свадебного дня устраивали просватки или пропивание невесты. Жених
должен был приготовитьк этому дню условленное число ведер или ушатов пива (в
зависимости от зажиточности его семьи). Родня невесты приезжала в дом жениха,
хозяева встречали их наулице. Сват и жених начинали угощать гостей вином и
пивом. Сват подавал каждому гостю, начиная с отца невесты, стакан вина, а жених
стакан пива. При этом каждыйгость, возвращая жениху стакан из-под пива под его дно
подкладывал развернутоеполотенце и говорил: "Вот тебе. Фока Ильич, Окулина
Кузьминична приказала кланяться, и послала тобе свое рукоделье - утиральничёк".
Это действие имело цельюпознакомить обе стороны, сблизить их.
Таким же порядком родня невесты принимала семью жениха,
а жених знакомился со всеми
своими будущими родственниками. Во время того и другого
застолья посреди стола с яствами ставилась огромная
яндова с
пивом, из которой хозяин ежеминутно наливал в медные стаканы и подавал гостям по
старшинству. Гости, принимая стакан, привставали со своих мест. Общее "пировство"
двух сторон не заканчивалось до тех пор, пока все, "назначенное по-рядь пиво и
вино не придут к концу"14.
Предсвадебное застолье давало возможность попробовать
пиво не только родственникам жениха и невесты. Жители деревни - "нахожие"
люди (пришедшие со стороны), которым хотелось выпить побольше пива, опорожнив
стакан, громко обращались к отцу невесты: "И не ошибся, дедюшка любезный,
не ошибся! Що отдает Окулину Кузминичну за нашего Фоку Ильича: парень-от
ведь доб (добр. - Т.Д.), да и больно доб!". В ответ благодарный жених кланялся
соседям, а гость получал следующую порцию пива. В конце проливания отец и мать невесты
сообщали: "Женихпосылает невесте кулебяку и бурак пива"15.
В районе реки Кокшеньга в Тотемском у. в последний день
перед свадьбой невеста опять причитала, вспоминая, что отец уже сварил пиво
и следовательно свадьба бесповоротна: "...наварил мне-ка батюшко / Много пива-то
пьяново, / Да двоевары то хмельные...". В этот же день невеста шла в
сопровождении близких подруг в баню. Они брали с собой
туйсок
16 пива. После мытья невеста
обливала пивом из туйска лицо, руки и грудь, так чтобы пиво сливалось обратно
в него. Потом это пиво ставили в подполье. Затем к нему еще добавляли воду,
хлеб и соль, этой смесью невеста, намылившись мылом, умывалась перед выходом к
жениху на девичнике. Вдень свадьбы во время "вывода" невесты этим "пивом"
угощали приборян (участников свадебного поезда жениха). Приборяне догадывались о
том, что это за пиво и лишь делали вид, что пьют его, поднося к губам
братыню17. Еще раз таким пивом
встречали приборян на дворе в день хлибин, т.е. приезда
на пиршество новобрачных с гостями к родителям молодой
18. В селениях по Верхней,
Средней Кокшеньге и Уфтюге в Вологодской губ. знахарка после того, как невеста
пропарится, вытиралаплатком с нее пот, капли пота вливали жениху в пиво,
"подсахаривали" его. Все это
делалось, чтобы "связать молодых нерасторжимой связью",
т.е. пиво, смешанное спотом невесты, выполняло функцию объединения молодых. В
Белозерском крае Новгородской губ. перед свадьбой отец, брат и подруги
провожали невесту в баню пивом, вином и пирогами
19.
79
В Кокшеньге обычай требовал, чтобы невеста начинала
причитать в самом начале девичника, обращалась к отцу: "...принеси ко мне, батюшко, / Много пива-то
пьяново, / Да двоевары-то хмельные, / да не ведром, не
братынечкой, / А целой бочкой дубовою! / Не жалий-ко, мой батюшко, / Это мое
заработное / Мое заслужёное:/...Надо мне, молодешеньке, / Упоить да употщивать / Всю
родню-ту сердечную...".После этих слов приносили пиво, наливали его в братыню и
подавали невесте. Она угощала пивом всех присутствующих. Во время девичника к
невесте приезжал жених, он привозил бочку пива и угощал им всех, потом
бочка оставалась у родных невесты. Сват и сватья начинали подступаться к невесте с
пивом и вином (водкой). Невеста причитала и отказывалась пить: "Да я обвет-от
положила / Не пить пива-топьяново...". В данном случае обет невесты не пить пиво и
водку (водка, видимо, является уже более поздним вариантом) означал обещание
никогда не выходить замуж. А согласие невесты после уговоров отца выпить пиво
было равнозначно согласию на замужество. После чего невеста опять причитала:
"Пропила, видно, молода, /Да свою буйну голову / ... Да на пивной-то братынечке!"20.
На девичнике перед выходом к жениху невеста,
нарядившись, подходила и смотрела в стоящую рядом братыню с пивом, как в зеркало: "баско
ли нарядилась". У некоторых славянских народов зеркало во время свадьбы
использовалось в качестве оберега. У южных славян невеста, одеваясь к венцу, клала
себе за пазуху зеркальце,чтобы быть для своего мужа всегда ясной и чистой, как
зеркало21. В данном случае
пиво, видимо, заменяло зеркало и способствовало
прочности отношений молодоженов или играло роль оберега. Брат невесты, взяв в правую
руку братыню, в левуюсвечу, выводил невесту в сопровождении родственниц к
столу жениха. Сначала сторона невесты угощала пивом женихову родню, потом сторона
жениха угощала вином родителей невесты. Это был самый важный момент
последнего предсвадебногодня. Взаимные угощения двух сторон пивом означали
бесповоротность свадьбы. После этого начинался настоящий пир - накрывали стол для приборян, ставили несколько бочек пива. Все угощались пивом сами, "цедя" его
в братыни22.
В день девичника совершали обряд приплакивания, в
котором использовали пиво.В Тотемском у. обряд даже назывался "приплакивание к
пиву". Как пишет М.Б. Едемский, это было торжественное прощание невесты со своими
знакомыми и одновременно знакомство с приборянами. Обычай заключался в том,
что в девичьем углугорницы ставили стол с братыней пива и чашкой для денег.
Невеста, стоя у стола,подавала гостям на подносе пиво, охала и сама "приплакивала",
т.е. причитала, впрочем, вместо нее это могли делать девицы или
специально нанятые плачеи
23.
80
Приплакивали гостей в определенной последовательности,
которая везде быларазной. На Верхней Кокшеньге Приплакивали сначала
близкую родню, потом парней. По данным М.Б. Едемского, на Кокшеньге близкую родню
приплакивали на следующее утро - перед венцом. В г. Тотьме (как отмечал
корреспондент РГО Е. Кичигин) невеста приплакивала своих подружек, а не молодых
парней24.
Каждого приплакиваемого называли по имени, "выпричитывали"
ему приветливое слово и угощали от имени невесты: "Да здравствуй, здравстуй-ко, братеу-ко, /
Тибе добро да пожаловать / Стакан пива-то пьяново, /...
да со тово пива пьяново /Дане болит-то буйна глава, / Да не берет-то похмельицо".
Названный человек подходил к невесте, пил пиво и в благодарность клал ей в
чашку от 5 до 15 коп, а невестаему низко кланялась. Потом в тот же стакан наливали пиво
следующему гостю. Если же он был из числа приборян, его после приплакивания
одаривали полотенцем. Затем невеста и жених подавали ему пиво, а он вытирался
полученным подарком. Вдругом варианте приплакивания, распространенном в
Шенкурском у., подруги невесты должны были вместо нее разливать пиво из братынь в
стаканы и подносить молодым ребятам
25.
В г. Тотьме невеста, приплакивая своих подружек,
подносила им пиво и причитала: "Вы попейте подруженьки / Моего пива пьянаго / на
горе-горьком девишницке...". Каждая подружка пила пиво и закусывала пирогом,
потом выходила из-за стола и причитала: "Слава Христу, Слава Небесному! / Я
поела, да покушала / И напилась пива пьянаго, / Со своим со прибранными / И со
подружками - голубушками"26. На девичниках подруги невесты пили пиво в
небольших количествах, меньших, чем мужчины и женщины. По словам корреспондентов, в
Тотемском у. Воло-годской и в Череповецком у. Новгородской губерний в
редких случаях кто-то издевиц "напивался допьяна". Они старались соблюсти
приличия, чтобы их не увидели в таком виде, так как свои люди их стали бы бранить,
а чужие - смеяться надними
27.
После ухода всех гостей и жениха невеста просила мать
собрать стол для своихподружек. Она усаживала их, угощала пивом, кланяясь в
ноги, благодаря их такимобразом за помощь
28.
В Вологодской губ. в доме жениха угощение пивом и вином
происходило все последние предсвадебные дни. Жених после бани должен был
угощать пивом сначаласвою родню. Затем во время своей пропивки, жених угощал
пивом родственниковневесты. Во время застолья на середину стола ставили
огромную ендову с пивом.Хозяин дома рассаживал гостей и подавал им пиво в медных
стаканах по принципуродства и старшинства
29. В Тотемском у. на Кокшеньге в
предсвадебный день в домежениха всегда угощали пивом, передавая братыню по кругу.
Подносил пиво к столуобязательно хозяин, а гости сами разливали его. В
зажиточных домах заготавливалимного пива
30. Большое его количество, выставляемое на
свадьбе, являлось предметом гордости и показателем зажиточности семьи жениха.
Обычай передавать чашус напитком вкруговую имеет древнее происхождение и
известен у многих народов.В качестве такого объединяющего людей в братство напитка
в России использовалось пиво, отсюда видимо и возникло название пивного
сосуда - братина.
В д. Жидовиново Шуйской вол., в Ведерниковской и
Авнежской вол. Грязовецкого у. Вологодской губ. было принято, чтобы в последнее
посещение перед венчанием жених и его дружка дарили невесте подарки, угощали ее
пряниками и пивом. Этопосещение, скорее всего, имело целью с помощью угощения
и подарков преодолетьотчужденность между женихом и невестой. В XIX в. порой
еще могли насильно выдавать девушку замуж за незнакомого ей человека из
другой волости. Придя в домневесты, дружка (холостой товарищ или брат жениха)
подносил ей стакан пива, надне которого лежали деньги, а она в ответ ему запевала:
"Не хочу пива пьянова /Я не пью зелена вина". В конце концов, невеста пила пиво
и угощала им подружек, аденьги со дна стакана забирала себе
32. После этого
невеста символически покорялась жениху и принимала от него остальные подарки. Затем
жениху тоже подавалипиво.
81
В день свадьбы, когда жених приезжал за невестой, опять
начинались взаимныеугощения пивом сторон жениха и невесты и вручение
подарков. Все это помогалоналадить хорошие, дружественные отношения двух сторон.
Жениха перед домомвстречал дружка невесты с братыней пива и подарком (дариной).
Затем он подходилк дружке жениха и подавал ему пиво: "Прошу покорно пивка
покушать!" - "Кушайте-ко сами", - отвечал дружка жениха. "Я как пиво-то
приму, дак чем же уста-тооботру? - мне дарина надо!" - "Ищите дарины". Найдя
дарину, дружка жениха пробовал пиво. Затем дружка невесты угощал всех приборян
пивом и вел всех в дом,держа в руках братыню с пивом.
Крестьянское общество делилось на половозрастные группы.
Невеста, выходя замуж, уходила из своей группы незамужних девушек и
переходила в новую - молодыхженщин. За это ее подруги требовали выкуп от
сопровождающих жениха, не пускали их к столу. Дружка жениха со сватьей давали выкуп в
виде пива, пытаясь задобрить девиц. Но девушки не сразу соглашались уступить.
Желая взять у стороны жениха побольше пива и пряников, девицы за столом пели
жениху и невесте припевку"Малое виноградье" (обрядовая свадебная песня на
Севере): "...Сидят бояра да князья / Они на ноги вставали / Да чашу наливали, / Чашу
пива наливали / Да Олёксандре подавали. / Олёксандра приняла, / Столько до губ
донесла, / А до губ-то донесла, /Со тово стала пьяна, / Со тово стала пьяна / Да сама
спать ушла.../ Нам по рюмочкевинца / Да по братынечке пивца...". После песни тысяцкий
(дядя или крестный жениха) был вынужден дать девушкам еще братыню пива и
пряников33.
В
Кокшеньге молодых после венчания встречали в сенях отец
и мать жениха итысяцкий, держа в руках сосуд с пивом. Начинался
свадебный пир, на котором подавали пива еще больше, чем в предсвадебные дни. Бочки с
пивом устанавливали подполати (помост в избе от печи до противоположной стены),
откуда их доставали помере надобности. В Вологодской губ. на столы обязательно
ставили братыни и ковши с пивом. В ходе свадебного пира невеста припевала и
угощала пивом сначала своих родных, а потом всех подруг, каждой из которых она
пела: "Подойди, моя голубушка! / Тебе рюмочка вина зеленого, / Тебе стакан
пива пьяного". В Кокшеньге
за столом отец жениха снимал с невесты фату и обращался
к окружающим: "Хвалите молодую, дак пива бочка!" - "Хороша, хороша!" -
кричали в избе и угощали еепивом
34. Слова отца жениха могли означать призыв к
гостям хвалить красоту молодой, за что он им обещал подарить бочку пива. Возможно,
это было сравнение красоты невесты с таким качеством пива, как свежесть,
молодость или крепость, а бочка ассоциировалась с дородностью невесты.
Во время свадьбы в Сольвычегодском у. Вологодской губ.
жених угощал братыней пива невесту и ее подруг. Дружка жениха, выйдя из
кути (как правило, это кухня) с подружьем (товарищами, друзьями), обращался ко
всем присутствующим сословами: "Уж вы игричи, пивичи.../ Пропустите от нашего
кнезя.../ Вот вам за точашечка пивча / За добрыя серча.../ Извольте принять, не
посердитча / Принимайтеза мало, / Почтите за благо". В речи дружка нахваливал
пивоваров жениха, его утварь для пивоварения, хмель, солод и само пиво: "На
нашем пиве пены клобук / Не
можно продуть!" (обильная пена и в наше время считается
признаком высокого качества пива), "медом наживлено" (в русское пиво с давних
пор помимо хмеля моглидобавлять мед, патоку), "пивцо как суслечо!", т.е.
сладкое, как сусло, крепкое"ножки подшибаютча"35. Речь дружки показывает, какое
большое значение придавали на свадьбе хорошо сваренному, вкусному пиву.
Качественное пиво свидетельствовало о хозяйственности и богатстве жениха и его
семьи.
82
Через некоторое время после произнесения наговора
начинали опевать (т.е. славить в песне) каждого гостя, кроме свата и холостых
мужчин. Брат невесты обходилвсех опетых, в том числе жениха, с ендовой пива, и все в
благодарность бросали в нее копейки. Собранные из ендовы деньги отдавали девушкам,
подругам невесты. Затем дружка произносил еще один наговор, подобный
приведенному выше, и всех
гостей снова обносили пивом 36.
На следующий день после венца устраивались хлибины у
родителей новобрачной.
Родители невесты встречали молодых хлебом, солью и
пивом 37.
Крестины, именины, празднование рождения ребенка или
новоселья были по народному сценарию, более простыми обрядами и обычаями,
чем свадьба (и поминки, о которых - ниже). Это радостные праздники, веселье
которых было немыслимо специально к ним сваренного пива. Данные о том,
что пиво готовили в связи с
рождением детей в семье, имеются в документах
Тенишевского бюро. Корреспондент П. Городецкий писал в 1899 г., что во многих
семействах с. Спасского Фетининской вол. Вологодского у. Вологодской губ. при рождении
ребенка за несколько
дней, не позже, чем "за полторы (дня. - Т.А.) начинается
пивоварение". В том доме, где родился ребенок, собирались родственники. Когда они
шли на этот праздник, то говорили, что "идут с пупком", т.е. несли в дом корзину
пирогов, мяса, братину пива, бутылку вина и рюмку для праздничного обеда
38.
В этих же архивных материалах содержится информация
другого корреспондента
А. Голубцова о том, что в Семеновской вол. Грязовецкого
у. Вологодской губ. почти
в каждом крестьянском доме на крестины, именины и
новоселье основным праздничным напитком для угощения гостей было пиво, которое
также готовили заранее
до начала торжества 39.
* * *
Приготовление пива было необходимо и для
похоронно-поминального обряда,
который выделяется среди остальных этапов жизненного
цикла особой консервативностью 40. Как правило, он включал поминальный обед в
день похорон и поминки
по умершему на третий, девятый, двадцатый и сороковой
день. В некоторых уездах
пиво варили к первому поминальному обеду, а в других -
на поминки сорокового
дня.
По сообщению корреспондента Тенишевского бюро А.
Власова, в Череповецком
у. Новгородской губ. в поминальный день в храме
заказывалась обедня по умершему, а потом устраивался поминальный стол. По сведениям
И.А. Кремлевой, прежде
на похоронах было очень мало хмельных напитков - они
считались неуместными. В
Сольвычегодском у. Вологодской губ. было принято после
похорон устраивать поминальный обед не только для родных, но и для церковного
причта и церковных
сторожей с небольшим количеством пива: выставлялась
баклага (баклушка) емкостью около ведра и бутылка вина
41.
Во многих местностях, например, в Сольвычегодском у.
Вологодской губ., а так
же в Белозерском, Тихвинском и Череповецком уездах
Новгородской губ. поминки
на сороковой день назывались сорочины. Корреспонденты
Тенишевского бюро из
Вологодской и Новгородской губерний отмечали, что
собрать обильный стол на сорочины могли позволить себе далеко не все крестьяне.
Только "зажиточные устраивают поминки еще в сороковой день. Для поминок не жалеют
ничего". Бедные крестьяне готовили простые пироги - "опекиши и ходили по
избам"42.
В Череповецком у. Новгородской губ., как писал в 1899 г.
корреспондент Тенишевского бюро А. Власов, бытовали народные представления
о том, что покойник
навсегда покидал свой дом только на сороковой день после
смерти. Красное место в
переднем углу за поминальным столом специально оставляли
не занятым. Считалось, что "на нем... невидимо заседает и трапезует в
последний раз в своем доме покойник, для чего перед пустым местом кладут ложку,
ломоть хлеба, кусок пирога и
ставят кружку пива". В с. Устьнемское Устьсысольского у.
Вологодской губ. на сороковой день две женщины с рыданиями и причитаниями
провожали из дома ангела
умершего родственника с пивом, хлебом и солью 43. Видимо,
от этого обычая и ведет
свое происхождение современная традиция ставить рюмку
водки и класть кусок хлеба - "покойнику". Гости на сорочинах пили пиво и вино,
закусывая пирогами. Прежде чем выпить кружку пива и
рюмку вина или начать есть поставленное кушанье,
каждый гость крестился и вслух произносил: "Помяни,
Господи, раба Божьего
(имя)" или: "Дай, Господи, царство небесное рабу Божьему
(имя)"44.
По данным, собранным А. Власовым в Череповецком у.,
приготовление пива было исключительно мужским занятием и выполнялось хозяином
дома, где проходили
поминки. Он варил пиво за несколько дней до поминок. Во
время поминального обеда хозяин сам подавал его на стол
45.
На поминках нередко пиво дополнялось еще другими
напитками, "вином" (водкой) и чаем. В Сольвычегодском у. на поминках пили и
пиво, и вино. В Вологодском у.,
помимо чая, пили "деревянное" сусло. Видимо, это то же
самое, что и "деревенское
сусло", для приготовления которого на полдня клали в
ушат с водой пять фунтов солодкового корня. "Деревянное" сусло пили за обедом
вместо воды. В Череповецком
и Тихвинском уездах Новгородской губ. на поминки варили
пиво и покупали водку. Однако пива на поминальном столе
было значительно
больше, чем водки, поэтому его можно считать основным
поминальным напитком
того времени. Как правило, его варили до 20—30 ведер, в
то время как водки покупали в зависимости от достатка крестьянина - от четверти
ведра до одного-двух ведер 47.
84
.
Для народных поминаний характерно представление о связи
живых и мертвых,
поэтому особого внимания заслуживает следующий архаичный
обычай, связанный с
пивом: в Тотемском у. Вологодской губ. (по сообщению И.
Голубева) в дни поминовения умерших родственники приходили на могилы и
поливали их пивом 49. Таким
образом, родные угощали покойника пивом и делали его
участником трапезы, совместной с живыми людьми.
С особой осмотрительностью совершали таинство
соборования (помазание тела
умирающего) над еще не старым человеком, потому что в
случае выздоровления
жизнь "наполовину отпетаго", по народному обычаю,
подвергалась существенным
ограничениям. Тому, кто выздоравливал, можно было носить
только темную одежду, не дозволялось есть мясо, вступать в брак,
участвовать в свадебных кортежах, веселых компаниях, а также ему нельзя было пить пиво и
вино 50.
Пиво было обязательным напитком на проводах деревенских
парней в рекруты. Это отмечали корреспонденты Тенишевского бюро в конце
1890-х годов в Грязовецком и Вологодском у. Вологодской губ., в Белозерском
у. Новгородской губ.51
Призыв "к отбыванию воинской повинности" объявлялся
ежегодно волостным
старшиной во второй половине октября. Двадцатидвух-летние
молодые люди ехали в
уездный город тянуть жребий. Те, кому он выпадал,
становились рекрутами, их отпускали домой в родную деревню на трехнедельную
"побывку". Ко времени жеребьевки или вскоре после нее родители и все остальные
родственники устраивали угощение для сына-рекрута и его
товарищей и заранее начинали варить домашнее пиво
52
Во время побывки родители обходились с сыном-рекрутом
более ласково, чем
обычно, освобождали его от домашних работ, и даже не
обращали внимания на его
"разгул". Крестьяне говорили: "Ой, да что это за рекрут,
коли вина не пьет, какой
он солдат!" и всячески способствовали тому, чтобы
будущие солдаты вели себя в последний год, как и "следует рекрутам". Корреспондент
Тенишевского бюро П. Городецкий писал в 1899 г., что в Вологодском у. Вологодской
губ. мало непьющих рекрутов, для них было законом "пить и веселиться". Порой
молодые люди еще за год
до призыва начинали себя считать рекрутами и вести себя
соответствующим образом .
К тому дню, когда деревня окончательно "спушала" своих
новобранцев на службу, варилось много пива. Посмотреть на проводины и
проститься с парнем из своей
и других деревень приходили свои и чужие. В Грязовецком
у. Вологодской губ. к этому дню варили корчажное пиво (сваренное в глиняной
корчаге в печи), которым
новобранец должен был обносить своих гостей-провожающих,
за что те одаривали его в благодарность деньгами на дорогу, "кто даст 5
коп., кто 10-20, а иной и весь
рубль". Заканчивался прощальный обед благословением
рекрута родителями 54.
Хотя в других архивных материалах по данной теме не
уточняется способ пивоварения, есть основания утверждать, что обычно на
"проводины" в рекруты пиво варили на пивоварне, а не в глиняной корчаге в печи. В
пользу этого довода свидетельствует большое количество гостей, приглашенных
проститься с рекрутом. Это было возможно сделать только на пивоварне, так как варить
пиво дома в небольшом количестве по несколько раз в корчаге - нецелесообразно.
Данное предположение
подтверждается и современными материалами. Во время моих
полевых исследований в 1999 г. в Вольском р-не Архангельской обл.
обнаружилось, что до сих пор на проводы призывников в
85
армию местные жители варят пиво на
собственной пивоварне или заказывают это сделать местному пивовару. По
материалам ВОИСК из Кадниковского у. Вологодской губ., выбор способа
пивоварения зависел также и от состоятельности семьи: "Более состоятельные люди варят
пиво на чане, менее состоятельные варят его в корчагах". В Грязовецком и
Вологодском уездах Вологодской губ.,
в Белозерском у. Новгородской губ. на "проводинах"
рекрутов, помимо пива, пили
чай и немного водки ("вина")55.
Проводы в армию будущего солдата заканчивались тем, что
его родные и друзья
в последний раз перед разлукой объединялись за трапезой
и все по очереди пили пиво, возможно, из передававшейся "круговой" чаши.
Подобную роль прощального
напитка пиво играло и на свадьбе.
Итак, взаимное угощение пивом родни жениха и невесты
закрепляло договоренности о браке, способствовало более близкому знакомству
будущих родственником.
Пиво помогало преодолению отчужденности между женихом и
невестой, способствовало их сближению, прочности их отношений и, возможно,
во время свадьбы играло роль оберега. Большое количество и хорошее качество
пива, выставленною
на свадьбе, были предметом гордости жениха, показателем
его богатства и хозяйственности. Вкусно сваренное пиво оберегали от порчи и
считали приметой будущей
счастливой жизни молодых.
В похоронном обряде пиво было одним из основных
поминальных напитков. Оно
объединяло живых и мертвых людей за общей трапезой.
Проводы в рекруты, поминки - печальные события в жизни,
когда требовалась
поддержка всех родных и знакомых. Во всех печальных или
радостных жизненных
случаях пиво играло в одних роль прощального напитка,
объединявшего близких
людей за последней трапезой, в других - способствовало
веселью за круговой пивной братиной. На Русском Севере пиво было напитком, без
которого люди не могли
себе представить ни одно важное семейное событие. Оно
создавало соответствующее поводу настроение и помогало общению людей.
86
Примечания
1 Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского
языка по письменным памятникам. Т. 2.
СПб., 1902. С. 930-931; Ключевский В.О. История русского
быта. М., 1995. С. 13; Котошихин Г. О России
и царствование Алексея Михайловича. СПб., 1840. С. 60.
2 Домострой. СПб., 1994. Гл. 49. С. 55. См. также Гл.
46. С. 117.
3 Андреева Т.Б. Пивоварение на Русском Севере в конце
XVIII - начале XX в. (На примере коллекции
утвари ГИМ) // Исторический музей - энциклопедия
отечественной истории и культуры. М., 2000.
Вып. 121; Она же. Домашнее пивоварение на Русском Севере
в конце XX века (по итогам экспедиций в
Архангельскую область) // Традиционная пища как
выражение этнического самосознания. М., 2001; Онаже. Севернорусская утварь для приготовления пива (из
собрания ГИМ) // Важский край: источниковедение, история,культура. Вельск,2002.
4 Едемский М.Б. Свадьба в Кокшеньге Тотемского уезда.
Вологда, 2002; Иваницкий Н.А. Материалы по этнографии Вологодской губ. Сборник сведений для
изучения быта крестьянского населения России // Изв.
Императорского об-ва любителей естествознания,
антропологии и этнографии. Т. ЬХ1Х (Тр. Этнограф.
отд. Т. XI. Вып.1). М., 1890; Ордин Н.Г. Свадьба в
подгорных волостях Сольвычегодскаго уезда // Живая старина (далее - ЖС). Вып.1, год VI. СПб., 1896; Волков
И.В. Свадебные причеты, записанные крестьянином (Вологодской губ., Грязовецкого у.) часто бывавшего
сватом //ЖС. Год XIV. Вып. 1, 2. СПб., 1905; Балашов ДМ., Марченко Ю.И., Калмыкова Н.И. Русская
свадьба: свадебный обряд на Верхней и Средней
Кокшеньге и на Уфтюге (Тарногский р-н Вологодской
области). М., 1985; Макашина Т.С. Свадебный обряд
// Русский Север. Этническая история и народная
культура. ХП-ХХ века. М., 2001. С. 473-574; Листова Т.А.
Обряды и обычаи, связанные с рождением и воспитанием
детей // Там же. С. 575-660; Кремлева И.А. Похоронно-поминальные обычаи и обряды // Русские: народная
культура (история и современность). Т.З. Семейный быт. М., 2000. С. 231-265; Громыко М.М.,Буганов А.В.
О воззрениях русского народа. М., 2000; Воронина Т.А. Пивоварение и связанные с ним традиции
праздничного застолья в Вологодской губернии в конце
XIX века // Важский край: источниковедение, история,
культура. Вельск, 2002.
5 Архив Русского Этнографического музея (далее - АРЭМ).
Ф. 7. Оп. 1. Д. 130. Л. 34. 1899 г.
6 Архив Русского Географического Общества (далее -
АРГО). Р. I. Оп. 1. Д. 48. Л. 13 об. 1886 г.; Д. 54. с. 31 (информант Штерн. 1854 г.); АРЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д.
353. Л. 16. (информант А. Жуков. 1898 г.); Д. 693. Л. 47. (информант Е.И. Иванов. 1899 г.); Д. 697. Л.
36. (Е. Иванов. 1899 г.).
7 Макашина Т.С. Указ. соч. С. 481-482.
8 Яндова или ендова - медный сосуд в виде большой чаши с
носиком.
9 АРГО. Р. I. Оп. 1. Д. 48. Л. 12 об. (1886 г.
Архангельская губ. Шенкурский у.); Д. 54. С. 31. 1854 г.
(информант Штерн. Архангельская губ. Шенкурский у.); Р. VII.
Оп. 1. Д. 15. Л. 82. (информант Е. Кичигин. Вологодская губ. г. Тотьма); Едемский М.Б. Указ. соч. С.
24; Дурасов Г.П. Народная пища Каргополья
(но материалам Х1Х-ХХ вв.) // Сов. этнография. 1986. №
6. С. 88; Воронина Т.А. Указ. соч. С. 75.
10 АРГО. Р. VII. Оп. 1. Д. 15. Л. 87 об-88. (информант
Е. Кичигин. Вологодская губ. г. Тотьма); Иваницкий Н.А. Указ. соч. С. 73; Липинская В.А. Пища (ХП-ХХ
века) // Русские. М., 1997. С. 379.
11 АРГО. Р. XXIV. Оп. 1. Д. 24. Л. 4. (информант Ф.Ф.
Пардалоцкий. 1878 г. Новгородская губ.)
12 Двоевара хмельная, двоеварное пиво — пиво, дважды
переваренное со свежим хмелем. См.: Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1. М.,
1989. С. 419; Едемский М.Б. Указ. соч. С. 61.
13 Едемский М.Б. Указ. соч. С. 41, 46.
14 АРГО. Р. VII. Оп. 1. Д. 15. Л. 88 об.-90 об.
(информант Е. Кичигин. Вологодская губ. Тотемский у. г. Тотьма); Кичин В. Свадебные обряды в Васьяновской
вол. Кадниковского у. // Вологодские губернские ведомости. 1860. № 53. С. 374.
15 АРГО. Р. VII. Оп. 1. Д. 15. Л. 88 об.-90 об.
(информант Е. Кичигин. Вологодская губ. Тотемский у. г. Тотьма); Даль В. Указ. соч. Т. 2. М., 1989. С. 492.
16 Туйсок, туес, бурак - берестяная кубышка с плотной
крышкой. См.: Даль В. Указ. соч. Т. 4. М., 1991. С. 440.
17 Братыней или братиной во многих местах Русского
Севера в XIX в. и до настоящего времени называтся ендова.
18 Едемский М.Б. Указ. соч. С. 53, 54,76.
19 Макашина Т.С. Указ. соч. С. 511.
20 Едемский М.Б. Указ. соч. С. 60-61, 64, 68, 70, 72.
21 Толстая С.М. Зеркало в традиционных славянских
верованиях и обрядах // Славянский и балканский фольклор: Верования. Текст. Ритуал. М., 1994. С.
121.
22 Едемский М.Б. Указ. соч. С. 76-77, 82-83.
23 Едемский М.Б. Указ. соч. С. 83-85, 87-88,95-96; АРГО.
Р. VII. Оп. 1. Д. 15. Л. 97-97 об.; Там же. Р. I. Оп.1. Д. 54. С. 36 (информант Штерн. 1854 г.
Архангельская губ. Шенкурский у.); Балашов Д.М. и др.
Указ. соч. С. 25, 146-147.
24 Едемский М.Б. Указ. соч. С. 83-85, 87-88,95-96; АРГО.
Р. VII. Оп. 1. Д. 15. Л. 97-97 об.; Балашов Д.М.
и др. Указ. соч. С. 146-147.
25 Едемский М.Б. Указ. соч. С. 83-85, 87-88, 95-96;
АРГО. Р. I. Оп. 1. Д. 54. С. 36 (информант Штерн. 1854 г. Архангельская губ. Шенкурский у.)
26 АРГО. Р. VII. Оп. 1. Д. 15. Л. 97-97 об.
27 АРЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 353. Л. 16-17 (информант А.
Жуков. 1898 г.); Д. 822. Л. 3 (информант А. Власов. 1898г.).
87
28 Едемский М.Б. Указ. соч. С. 83-85, 87-88, 95-96.
29 Воронина Т.А. Указ. соч. С. 74; Макашина Т.С. Указ.
соч. С. 520 (сведения из Ухтомской вол. Кадииковского у.).
30 Едемский М.Б. Указ. соч. С. 62.
Байбурин Л.К., Топорков АЛ. У истоков этикета.
Этнографические очерки. Л., 1990. С. 149.
32 Макашина Т.С. Указ. соч. С. 496, 500; Балашов Д.М. и
др. Указ. соч. С. 21.
33 Едемский М.Б. Указ. соч. С. 98-100, 118-120.
34 Там же. С. 125-126.; Иваницкий Н.А. Указ. соч. С. 73,
81.
35 Ордин Н.Г. Указ. соч. С. 101.
36 Там же. С. 107, 108, 113.
37 Едемский М.Б. Указ. соч. С. 128.
38 Листова Т.А. Указ. соч. С. 615.
39 АРЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 173. Л. 34 об. 1899 г.
40 Кремлева И.А. Указ. соч. С. 231, 233.
41 АРЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 835. Л. 13 об. 1899 г.; Д. 337.
Л. 69-71. 1899 г.; Кремлева И.А. Указ. соч. С. 248,
Баклага - фляга или вид деревянной бочки. См.: Даль В.
Указ. соч. Т. 1. М., 1989. С. 40.
42 АРЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 693. Л. 47 (информант Е.И.
Иванов. 1898 г.); Д. 337. Л. 71 (1899 г. Вологодским
губ., Сольвычегодский у.); Д. 736. Л. 10, 11. (1898 г.
Новгородская губ.. Тихвинский у.); Д. 835. Л. 13 об.,
14 об. (1899 г. Новгородская губ.. Череповецкий у.); Д.
307. Л. 12. (1898 г. Вологодская губ., Никольскиму., Подболотниковская вол.)
43 АРЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 835. Л. 14; ГАВО. Ф. 652. Оп.
1. Д. 81. Л. 5 (информант А. Фролов. Устьсысольский у. До 1885 г.).
44 Там же. Д._ 835. Л. 14.
45 Там же. Д. 835. Л. 13 об.-14. (информант А. Власов.
Новгородская губ. Череповецкий у. 1899 г.)
46 Там же. Д. 154. Л. 49. (информант В. Соколов. 1899 г.
Вологодская губ. Вологодский у., Норобовская и Попадьинская вол.); Д. 337. Л. 71. (информант Н.
Кириллов. 1899 г. Вологодская губ. Сольвычегодский у.); Д. 693. Л. 47. (информант Е.И. Иванов. 1898 г.
Новгородская губ. Белозерский у.); Д. 736. Л. 11(информант С. Закатов. 1898 г. Новгородская губ.
Тихвинский у.); Д. 835. Л. 13 об. (информант А. Власов
1899 г. Новгородская губ. Череповецкий у.)
47 АРЭМ. Ф. . Оп. 1. Д. 307. Л. 12. (информант М.
Пшеницын. 1898 г. Вологодская губ. Никольский у.
Подболотниковская вол.); Д. 835. Л. 13 об. (информант А.
Власов. 1899 г. Новгородская губ. Череповецкий у.); Д. 134. Л. 8. (информант Н. Журавлев.
Вологодская губ. Вологодский у. 1899 г.)
48 Громыко М.М., Буганов А.В. Указ. соч. С. 13.
49 АРЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 339. Л. 45. (информант И.
Голубев.87 1898 г.).
50
Там же. Д. 835. Л. 5. (Новгородская губ.. Череповецкий
у.)
51 АРЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 206. Л. 1 об. (информант М.
Пшеницын. Вологодская губ., Грязовецкий у.
Д. 130. Л.12, 32. (информант П. Городецкий. 1899 г.
Вологодская губ.. Вологодский у., Фетининская иол
с. Спасское); Д. 685. Л. 4-5. (информант В.И. Иванов -
школьный учитель Новгородской губ. Белозерского у. с. Край. 1898 г.); Д. 693. Л. 47. (информант Е.И.
Иванов. 1898 г. Новгородская губ., Белозерский у.):
Д. 694. Л. 7. (информант Е. Иванов. 1898 г. Новгородская
губ., Белозерский у.)
52 АРЭМ. Ф.7. Оп. 1. Д. 685. Д. 1, 4. (информант В.И.
Иванов. 1898 г. Новгородская губ. Белозерский
у.); Д. 206. Л. 1. (информант М. Пшеницын. Вологодская
губ. Грязовецкий у.).
53 АРЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 685. Л. 1, 4; Д. 694. Л. 6, 7.
(информант Е. Иванов. 1898 г. Новгородская губ.
Белозерский у.); Д. 130. Л. 12—13. (с. Спасское
Фетининской вол. Вологодского у.)
54
АРЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 206. Л. 1. об. (информант М.
Пшеницын. Вологодская губ. Грязовецкий у.),
Д. 694. Л. 7-7 об.; Д. 685. Л. 4-5; Д. 130. Л. 32.
55 Северный историко-этнографический отряд Русской
экспедиции ИЭА РАН. Полевые материалы
автора. Ноябрь 1999 г. Дер. Селютинская Вельского р-на.
Архангельской обл. Записано со слов С.И. Сухановского (1928 г. р.); Гос. архив Вологодской обл.. Ф.
652. Оп. 1. Д. 68. Л. 2 об. (информант Ив. Пр-ский,
Сельский праздник. Этнографический очерк Кадниковского
у. 1860-е годы); АРЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 685.
Л. 4-5; Д. 693. Л. 47; Д. 694. Л. 7 об.; Д. 130. Л. 13,
32; Д. 206. Л. 1 об.
|
|
