А. Бокшицкий

Алиса съела пирожок...

и забыла, как ее зовут. «Who in the world am I? Ah, that's the great puzzle!» Испугалась маленькая девочка, это естественно, вспоминала, неправильно вспоминала, как-то наоборот, почти вспомнила: «все не так, все неверно!» - испугалась, заплакала и сразу же уменьшилась, не заметила, как сам собой собрался пазл и открылась дверь. Пирожок был настоящий, значит не в пирожке дело, пирожок позволил Алисе стать выше и что-то увидеть, но вот что именно она увидела, Алиса не поняла, скорее всего, просто стала выше, выше, чем была на самом деле. Хотя именно этого она и хотела - быть Алисой, быть на самом деле.

Какой же была Алиса на самом деле? «Любящей прежде всего; любящей и нежной, словно лань; а затем учтивой - учтивой по отношению ко всем, высокого ли, низкого ли рода, величественным и смешным, Королю или Гусенице, словно сама она была королевской дочерью, а платье на ней - чистого золота; и еще доверчивой, готовой принять все самое невероятное с той убежденностью, которая знакома лишь мечтателям; и, наконец, любознательной - любознательной до крайности, с тем вкусом к Жизни, который доступен счастливому детству, когда все ново и хорошо, а Грех и Печаль всего лишь слова - пустые слова, которые ничего не значат!» (Л. Кэрролл. «Алиса на сцене», 1887).

Кэрролл и сам любил фантазировать, и хотя знал о старой привычке реальности играть с мечтой, это не мешало ему верить, что может быть и наоборот, он верил в разного рода чудеса, верил искренно, не стесняясь, и что-то помогало ему отыгрывать время и пространство. Мечта о любознательной девочке в платье чистого золота изумила реальность, будто Додо, не предупредив, показал ей один из своих фокусов. Что-то случилось, вот только что?

Сложнее всего Алисе понять, что есть на самом деле, только она начинала понимать, все менялось, и очень быстро, вдохнула - все так, выдохнула - не так, начинай сначала. Поскольку перемены неизбежны, - заметила подросшая Алиса, - необходимо с этим смириться, научиться приспосабливаться, запоминать приметы, угадывать, что будет в ближайшее время и в отдаленной перспективе. Не обладай Сизиф всеми этими способностями до своей кончины, наверняка бы спятил после. Трагична участь Сизифа, страшнее наказания для хитроумного вора придумать сложно, смешнее тоже. Ответа на вопрос, что есть на самом деле, - нет, как нет и единственной точки зрения на происходящее. Вот садовники красят белые розы в красный цвет, нервничают, ругаются, стараются закончить работу до прихода Королевы, не успевают, кара неминуема, и если бы не Алиса... Королева спрашивает, что есть реальность? Алиса спрашивает, что есть на самом деле? Вопросы похожи, садовники всегда отвечают на вопрос Королевы, она обречена на выигрыш.

Путешествуя по Стране чудес, Алиса возвращалась домой, на берег реки, на колени сестры, тихо смахивающей с ее лица упавшие с дерева сухие листья. Путешествуя, Алиса не замечала падения листьев, может, они вообще не падали, кружили себе, кружили, чуть слышно шуршали, о чем-то шептали. Куда бы ни завела Алису Кроличья тропа, она никогда не забывала о главном, но, к сожалению, в самом начале, отвечая на вопрос, что есть реальность? - перепутала слова twenty и twelve, и все пошло наперекосяк. Вместо таблицы умножения вышло не пойми что:

4 х 5 = 12
4 х 6 = 13
4 х 7 = 14 и т.д.

Затем Алиса запуталась между столицами мира, Лондон у нее оказался столицей Парижа, Париж столицей Рима, а Рим... В довершение всех несчастий она хриплым голосом переврала самое известное стихотворение английского поэта-мистика Исаака Уоттса «Противу Праздности и Шалостей» (1715). Погрешность в арифметике Алиса сочла неважной, но вот ошибки в истории и богословии ее огорчили не на шутку: «Слова совсем не те! - сказала бедная Алиса, и глаза у нее снова наполнились слезами». Она уменьшилась и отправилась в свое необычное путешествие.

Вслед за Алисой мы не пойдем, ограничимся обзорной экскурсией, ведь почти все знают, что будет дальше, если кто забыл, лучше начать вспоминать прямо сейчас. И не потому не пойдем, что не хотим или боимся заблудиться, мы уже там, куда Алиса возвращается, и если уж мы здесь, разумнее всего подготовиться к встрече, попытаться увидеть то, что не успела разглядеть маленькая девочка. Кстати, о разуме придется забыть, это непременное условие для всех, кто собирается в Страну чудес, разум здесь неважен, логика тоже, такие правила, ничего не поделаешь, только храброй Алисе позволено их критиковать. Пирожок, конечно, помог бы разуму забыть о логике, но Алиса его съела вместе с коринками.

Пришло время интуиции. Интуиция это памятливое чувство пространства и времени, дар природы, борзость естества. «Одиссей возвратился, пространством и временем полный». Интуиция - врожденное чувство, обретающее в испытаниях память и силу, опыт и любовь. Без интуиции в Стране чудес не обойтись, здесь все необычно, все наоборот, левое справа, неправильное правильно, нормы поведения перевернуты и определены в научной литературе как нормы антиповедения. Однако, при ближайшем рассмотрении выясняется, что правило вести себя неправильно соблюдается здесь не всегда, используется по ситуации в зависимости от развития сюжета, и правильное в одной главе не означает, что так будет и в следующей, скорее, наоборот. Лишь в случае кризисной ситуации, ее мы наблюдаем в последней, XII главе, поведение героев сказки начинает соответствовать научным данным: вместо того, чтобы собраться, они расслабляются, им как будто все равно, вверх головой Ящерка Билль или вниз, и если бы не Алиса...

Сейчас, имея некоторое представление об устройстве Страны чудес, попытаемся прояснить, каким образом неправильные ответы Алисы позволили пазлу собраться (то, что загадка разгадана и «great puzzle» собран, очевидно и для Мартовского Зайца). Алиса ошиблась трижды. Первую погрешность она посчитала неважной, а вторую и третью важными, значит особое внимание необходимо уделить неважному, а именно словам twenty и twelve. Алиса не единственная, кто их путал, зато она подарила Кэрроллу ключ к разгадке очень важной тайны, если, конечно, считать важным то, что есть на самом деле, ведь считать можно по-разному. Вопрос, что есть на самом деле, неожиданно уперся в вопрос, как считать правильно. Не ответив на него, мы не сможем ответить на первый вопрос. Чтобы ответить на второй вопрос, мы должны быть убеждены, что считающееся правильным правильно на самом деле. Кто ответит на этот подвопрос? И кто такие мы?

- Допустим, мы это Алиса.
- Вряд ли.
- Допустим.
- Тогда вопрос, что есть на самом деле, важный.
- А если садовники?
- Тогда важен цвет краски, размер кистей, опыт работы, мастерство, все, что позволяет нам выполнять заказы быстро и качественно. И чтобы Королеве понравилось, это самое важное.
- Другими словами, важно то, от чего на самом деле зависит наша жизнь. Имеет ли тогда смысл вопрос, что есть на самом деле?
- Вообще не вопрос, и так все ясно.
- Алиса так не считает.
- И кому это интересно? Наивная фантазерка, она и считать толком не умеет! Чего стоит ее мнение.
- Не забывай, где мы, здесь маленький Давид побеждает большого Голиафа, так заведено, ничего не поделаешь.
- Случайность.
- Вот-вот, все наоборот.
- Давид - храбрый воин, а ваша Алиса...
- Вы все время забываете, где находитесь.
- Нет, это вы забываете, где находитесь.
- Смотрите, что получается. Вы знаете, где находитесь, я знаю, где нахожусь, при этом оба уверены, что ошибается не он. Может, Алиса все-таки права, и вопрос важный?
- Вряд ли.
- Допустим.
- Зачем?
- Интересно.
- Это вы так считаете, а меня вы спросили?
- Конечно, спрошу, было бы невежливо не спросить.
- Мне неинтересно.
- Хорошо, вам неинтересно, мне интересно, в чем проблема?
- А если это действительно важно?
- Прекрасно!
- Как же вы не понимаете, мне это не-ин-те-рес-но.
- Не понимаю.
- И я не понимаю. Хотите мух в слонов превращать, пожалуйста, развлекайтесь, никто вам палки в колеса не пихает, зачем же злоупотреблять, зачем окружающих в свою авантюру втягивать?
- Так угодно Королеве.
- Сильный аргумент. Это она вам сама сказала?
- Кто же говорит о таких вещах! Догадался.
- Интуиция?
- Разумеется.
- Ну, знаете... ни в какие ворота... Я вынужден доложить Королеве.
- Отрубят голову.
- Разумеется.
- Вам.
- Вот те раз! как это?
- Очень просто. Возьмут, и отрубят.
- Не может быть... несправедливо...
- Разумеется.
- Совсем запутали. Нельзя так глумиться над логикой, кто позволил?
- Интересно?
- Допустим.
- Важно?
- Черт с вами, важно, валяйте.
- Донос должен быть правильным, хотя бы по форме, а вы еще не готовы написать правильный донос.
- Почему это?
- Мы еще не решили, кто мы такие.
- Я вспомнил, я садовник.
- Допустим. Но вы не можете вспомнить, кто я такой.
- Еще как могу, и вы садовник.
- Поразительная самоуверенность. Я сам еще не вспомнил, а вы уже знаете.
- Имею полное право быть уверенным в том, что помню!
- Какого цвета были розы в самом начале?
- Довольно меня запутывать, к чему клоните?
- Имя забыли, о правах вспомнили. Ну, да ладно. Написать донос у вас ума хватит, не сомневаюсь, и вот, что будет дальше. Вы передаете письмо ливрейному лакею, донос уже у Королевы, она его, конечно, внимательно изучает, а вы мечтаете о повышении и ждете не дождетесь, когда же придут за моей головой...
- Придут, не сомневайтесь!
- Придут, но за вашей.
- Не может быть!
- Еще как может! Сами знаете. И дело даже не в этом. Королева получит донос на Садовника, подписанный вами, вы у нас кто?
- Садовник...
- Вот за вами и придут.
- Все не так, все неверно!
- Наконец-то!
- Но ведь донос можно и не подписывать...
- М-м-можно! Голову все равно отрубят.
- Почему!?
- Королева обидится, не нравится Королеве, когда ее дурой считают.
- С ума сошли! Вы же знаете, как я уважаю нашу Королеву, никогда я так не считал, не умею я так считать!
- А на самом деле?
- Что на самом деле?
- На самом деле, догнать Черепаху несложно. Что делать дальше? Вот в чем вопрос.

Кэрролл очень любил, переодевшись факиром, показывать своим маленьким друзьям фокусы, а для опытного факира достать говорящего Кролика из пустой шляпы, превратить ничто в нечто или наоборот плевое дело. Прекрасный фокус, один из лучших у Кэрролла, открывает дверь в ту реальность, которую готов увидеть желающий войти. Добро пожаловать!